— Да?
— Мне нужно знать имя девушки, с которой я «играл». — Слово «играл» прозвучало слишком прямо и с акцентом.
— Не получится, — заявила мадам Кьюри.
— Это очень важно. Она может быть замешана в этом, особенно если она проболталась о моем имени. — Я фыркнула.
— Маловероятно, что она имеет к этому отношение. Ясно, что если это видео выйдет наружу, оно запятнает и ее имя. Как вы понимаете, хотя это уникальная ситуация, нам все равно необходимо соблюдать максимальную конфиденциальность. Мы, конечно, подтвердим, что у нее не было причин отправлять видео.
— Это полная чушь, и ты это знаешь. — Я раздраженно хмыкнул.
— Мы будем работать дальше, если это все. — С этими словами она повесила трубку, и я швырнул ее об стену, прежде чем она зазвонила снова.
— Что? — закричал я в трубку.
— Брат. Что тебя так разозлило накануне моей чудесной свадебной недели? — наглым голосом проговорил Джулиан на другом конце провода.
— Я позвонил Рэйфу.
Он замолчал, после чего последовали несколько мгновений неловких вопросов. Он знал, что Рейфа вызывают только в те моменты, когда мы в нем отчаянно нуждаемся. У моего брата перехватило дыхание.
— Что случилось?
— Меня шантажируют. — Я прикрыла динамик телефона одной рукой, опасаясь, что кто-то может услышать из-за двери.
— Я расскажу тебе больше, когда увижу тебя лично. По телефону я не могу.
Я практически чувствовал, как мой брат на другом конце напрягся от моих слов.
— Это не лучшая неделя, — ответил Джулиан.
— Я знаю. Я бы не стал тебе говорить, если бы это не было большой проблемой. Я справлюсь с этим. Увидимся завтра.
Наполовину рассердившись на него, я повесил трубку. Идиот, я знаю, что это не лучшая неделя. Я ничего не могу поделать с тем, что его выпороли, и в то же время он собирался жениться. Кто-то угрожал уничтожить меня. Это касалось и его, потому что если бы что-то угрожало мне, это могло бы инкриминировать всю систему, которую мы построили вместе. Наша империя рухнула бы.
Честно говоря, мне было абсолютно наплевать на то, что эта неделя была неудачной для его личной жизни. Понимала ли я, каково это — быть выпоротым? Нет.
Ну, может, это была ложь. Даже во время всего этого испытания я не мог перестать думать о милом маленьком невинном зайчике. О том, как блестели ее глаза, когда она брала мой член, как она умоляла о большем, выгнув бедра навстречу моим, и как ее руки двигались по всему моему телу.
Я поднял свой ноутбук, дважды щелкнул по ссылке на видео и включил его снова. Несколько мгновений я наблюдал за розовыми губами, принимавшими мой член, и за тем, как она задыхалась, когда я вводил его глубоко в ее горло.
К черту. Если уж я собирался страдать в этой ситуации, то лучше бы хоть что-то от нее получить. Я расстегнул молнию на брюках, и моя эрекция вырвалась на свободу. То, как она двигалась и чувствовала себя на видео, было именно таким, каким я представлял себе это в голове: полное совершенство.
6
Челси
Настоящее
Последние несколько недель я провела в постели, по возможности избегая своих друзей. Стыд не мог даже описать, что я чувствовала после пережитого в клубе. Это было всепоглощающее чувство, и мое сердце болело каждый раз, когда воспоминания захлестывали меня.
Что еще хуже, сегодня начинается неделя свадьбы Татум, а это значит, что мне придется встретиться лицом к лицу с человеком, которого я неделями пыталась вытеснить из своего мозга, — личностью золотой девочки, которую я отчаянно пыталась сохранить внешне, потому что так мне внушили. Я была вынуждена жить в этой форме, и, хотя моих родителей больше не было, я чувствовала, что что-то внутри меня должно продолжаться. Назовите это возобновлением наследия или как-нибудь иначе, но я действительно должна была это сделать ради них.
Увы, моя собственная версия «адской недели» вот-вот должна была начаться, и мне нужно было убедиться, что у меня есть идеально наклеенная улыбка хорошей девочки. Кроме того, я была на девяносто процентов уверена, что Алекс понятия не имеет, кто из нас та девушка, которая находилась в комнате, благодаря безопасности, которую обеспечивал клуб. Я откинула волосы назад, чтобы скрыть маску, но знала, что мои светлые локоны позволят предположить, что это либо Мейв, либо я.
Положительный момент? Я была уверена, что он смущен не меньше меня. Иначе Татум давно бы уже позвонила и накричала на меня. Я откинулась на кровать и посмотрела в потолок.
Когда мне исполнился двадцать один год, я воспользовалась наследством, оставленным мне родителями, и переехала в квартиру в Ла-Джолле, где по-прежнему жил мой брат. Я хотела быть поближе к единственной оставшейся у меня семье, но не хотела жить роскошно. Это была скромная двухкомнатная квартира, которую я оформила в нейтральной пляжной тематике. Здесь была мебель кремового цвета, а также акценты тила и светло-голубого. А вот что было совсем не скромно, так это обширный вид на бескрайний синий океан. Возможность вдыхать соленый морской воздух каждое утро, когда восход солнца встречался с горизонтом океана, была тем, ради чего я жила почти все дни. Я любила, свернувшись калачиком с бумагой и чернилами, наблюдать за людьми, которые собирались вечером, чтобы полюбоваться закатом, придумывая истории для тех, кто стоял подо мной, даря им будущее, которое они могли представить только в своих мечтах.
Мои друзья никогда не видели моей квартиры. Как официантка, которая была известна тем, что приходила на половину своих смен в закусочную с похмелья или после загула в Вегасе, могла позволить себе квартиру с видом на океан в таком шикарном районе? Да, это было бы похоже на образ жизни «я из богатой семьи».
Отчасти мне было интересно, задавалась ли Дафна этим вопросом. Она всегда закатывала глаза, когда я просто не появлялась на своей смене в ресторане или звонила нашему менеджеру, чтобы сказать, что не смогу прийти. Мне не нужно было работать, чтобы жить, но мне нужно было как-то скоротать время. Пока я была, возможно, худшим работником из всех известных человечеству, я все еще выясняла, чем хочу заниматься в жизни. Я мечтала зарабатывать на жизнь дизайном. У меня всегда была странная тяга к созданию эксклюзивного женского белья, чтобы помочь им почувствовать себя сильными как внутри, так и снаружи.
С тех пор как я себя помню, у меня была хорошо развитая грудь, и я ненавидела это. Когда мои родители были еще живы, я умоляла их сделать операцию по уменьшению груди, потому что, хотя я не часто бывала среди людей, я помню, как сравнивала себя с женщинами в журналах и по телевизору. Они были похожи на фигурки, а я рано расцвела. Позже в жизни это было и благословением, и проклятием. Благословением, потому что они помогали мне манипулировать противоположным полом, чтобы получить то, что я хотела или желала, но лично я ненавидела то, что единственным вариантом для меня были эти унылые бюстгальтеры нюдового или черного цвета с подкладом. Поэтому я рисовала эскизы нижнего белья.
Но это было глупо, и, честно говоря, я делала это больше для развлечения, чем для чего-то еще, потому что я не была настоящим дизайнером или кем-то еще. Это была просто несбыточная мечта.
Я перекинула ноги через край своего переполненного одеяла и села в кровати. Сегодня был первый день недели свадебных мероприятий. Это был приветственный ужин в доме Джулиана и Татум. Они жили всего в нескольких милях от меня, так что подготовка не заняла бы много времени. Наверное, у меня просто не хватало сил, чтобы дойти до ванной, как я обычно делаю. Вероятно, еще одним моим пристрастием, за которое все любили надо мной смеяться, было то, что мне действительно нравилось готовиться к выходу в свет.