16
Челси
Настоящее
— Значит, вы помирились, и все хорошо и прекрасно? Он теперь твой парень? — спросила Дафна, когда я сидела в кресле визажиста, заканчивая готовиться к сегодняшнему репетиционному ужину.
— Да, мой грандиозный план сработал? — хихикнула Татум, сидя в кресле другого визажиста.
— Я чувствую себя такой идиоткой, придя к вам сегодня утром. Мне так жаль. Когда ты начала говорить о том, как сильно любишь Джулиана и как хорошо он к тебе относится и помог выбраться из той черной дыры, в которой ты находилась, я просто не могла больше сдерживаться.
Это было так непохоже на меня — взрываться эмоциями, но я ничего не могла с собой поделать, когда услышала Татум сегодня утром. Я только что пришла в их номер, чтобы подготовиться, но то, как Алекс оставил меня после того, что мы пережили вместе прошлой ночью, показалось мне совершенно разбитым. Я была уверена, что мои друзья впервые увидели меня с обнаженным лицом и в поту. Озабоченность на их лицах стала очевидной, как только я вошла.
Я призналась им, что произошло за последние двадцать четыре часа. Я объяснила, что чувствовала себя полным дерьмом после того, как он ушел от меня прошлой ночью. Они держали меня все время, пока я плакала.
— Предложение остается в силе, ты можешь остаться в моей комнате, если тебе нужно. — Мы с девочками разразились хохотом, потому что кто захочет остаться в номере для новобрачных с парой, которая только поженилась? Я была уверена, что все поверхности в этой комнате будут уничтожены, и у меня не было ни малейшего желания быть свидетелем этого.
— Можно я вмешаюсь? — заговорила мой визажист Кристина, доставая из-под косметички самую длинную пару накладных ресниц. Она была красива, с подстриженными темными волосами, которые свисали прямо до плеч. На ней был профессиональный черный комбинезон и смелые красные губы, которые дополняли ее глубокие черты лица.
— Конечно, — сказали мы все трое одновременно.
— Просто я работаю со многими клиентами и слышу много историй. За годы работы я слышала от клиентов много разных вещей, и то, что мы увидели сегодня...
Боже, давайте добавим еще больше неловкости к тому, что парикмахеры и визажисты стали свидетелями моего полного срыва.
— Мне очень жаль, что вам пришлось подождать. — Она ласково улыбнулась мне, прежде чем продолжить.
— Влюбиться — это как попасть в торнадо. Влюбленность хаотична, неконтролируема и может занести вас туда, куда вы и не думали попасть. Но в то же время это захватывает дух, вызывает эйфорию и заставляет чувствовать себя живым, как ничто другое. Проблема в том, что, попав в него, трудно выбраться. Это как зыбучие пески: чем больше вы боретесь, тем глубже погружаетесь. И все же мы продолжаем падать — снова и снова — даже когда знаем, что это будет больно. — Продолжая говорить, она накрасила мне губы помадой.
— Но знаете что? Может быть, именно это и стоит того. Может быть, боль и душевные терзания — это просто часть сделки. Я работала со многими невестами, которые рассказывали о своих первых испытаниях, прежде чем они приняли решение пойти к алтарю. Может быть, это напоминание о том, что мы живы и способны испытывать нечто настолько сильное, что оно может поглотить нас целиком.
В комнате воцарилась гулкая тишина.
— Ого... — Дафна наконец нарушила жуткую тишину.
— Ах, но что я знаю? Не слушайте меня. — Она продолжала возиться с лайнером, и когда она отстранилась, мой рот застыл на месте.
— Мне не помешало бы вернуться к терапии; ты принимаешь клиентов? — спросила я, что вызвало смех.
Вес ее слов дошел до меня, пока я сидела, погрузившись в размышления. Любовь — это грязная и сложная штука, и от боли, которая с ней связана, никуда не деться. Мы все рисковали, даже зная, что в итоге можем оказаться разбитыми и сломленными. Но награда стоила того: ощущение, что тебя действительно видят и понимают, комфорт от того, что есть к кому обратиться, и радость от того, что можно разделить с партнером все моменты жизни.
И в тот момент, когда Алекс сидел со мной на полу, я больше не могла отрицать правду. Я была влюблена в него, и это пугало. Страх отказа и разбитого сердца поглотил меня, но я знала, что не могу позволить этому остановить меня. Я должна была решиться на этот шаг и поверить, что он того стоит.
Когда Кристина закончила с макияжем, я почувствовала себя новым человеком. Красота, расцветшая в моей груди, возможно, отразилась и на внешнем виде.
— Спасибо тебе за все. — Я обняла ее, вставая с кресла для макияжа.
— Она ведь будет здесь завтра? — спросила я Татум, и группа разразилась смехом.
— Увидимся завтра, — сказала Кристина, а затем начала работать над Мейв.
Я помахала друзьям на прощание и вышла из комнаты, направляясь обратно к Алексу. Осознание того, что я нахожусь в кресле для макияжа, заставляло меня нервничать перед главой «Что дальше». Так много осталось недосказанным. То, как он вел себя по отношению ко мне — горячо и холодно; то, что он жил в Северной Калифорнии; то, что я хранила с ним свои секреты; и многое другое, о чем мы не говорили друг другу.
Чем ближе я подходила к комнате, тем больше думала о том, насколько это абсурдно. Нас не было. Не было любви. Я оценила совет, но не была уверена, что он применим ко мне. В тот короткий момент я, возможно, заигралась с мыслью о том, что могу быть по—настоящему влюблена в Алекса Маркетти, но чем ближе я подходила к нему, тем сильнее высмеивала абсурдность этой идеи.
Немного разозлившись на себя за эти мысли, я открыла дверь гостиничного номера и увидела его сидящим на диване.
— Становится жарко, Зайчик? — Он не поднял глаз и продолжал печатать на своем ноутбуке.
— Я так зла на тебя. — Я стояла там в своих серых трениках, оставшихся с прошлой ночи. Я была полностью накрашена, а мои волосы были наполовину уложены и завиты.
Когда он поднял на меня глаза, время как будто остановилось. Его глаза были наполнены самым сильным, плотским желанием. Его глаза блуждали по моему телу, вбирая в себя каждый изгиб и линию. Сердце заколотилось, когда его взгляд задержался на моих губах, и я представила, каково это — быть поцелованной им прямо сейчас.
Я сделала шаг ближе, и нас как магнитом притянуло друг к другу. Воздух между нами был наполнен напряжением, и от его тела исходило тепло. Его глаза не отрывались от моих, и в этот момент я поняла, что попала в беду. В нем было что-то такое, что заставляло меня терять контроль и забывать обо всем на свете. Черт. Я была влюблена в Алекса Маркетти, не так ли?
— Ты выглядишь... — Он говорил тихим тоном, но его голос был хриплым, как будто он выкурил пачку сигарет.
— Глупо. Я знаю. Дай мне одеться. — Я запаниковала и побежала в спальню, где в шкафу висело мое платье. Его большая рука схватила меня за руку и развернула к себе, так что наши вздымающиеся груди прижались друг к другу.
— Глупо? — Он нежно поцеловал мое плечо, затем мочку уха и слегка прикусил.
— Чертовски восхитительно.
Я вырвалась из его хватки и просто стояла и смотрела на него, пока он поглощал все мое тело.
— Не будь дураком. — Я отбила его руку и продолжила путь в спальню, где он продолжал наседать.
— Нам нужно поговорить. — Он сел на край кровати.
— Все в порядке. — Я схватила платье и скинула с себя треники, так что на мне были только Spanx и бюстгальтер без бретелек.