Мы имели дело с миром наркотиков, оружия и преступного мира, но продажа людей была поистине отвратительна.
— Он в офисе. — Джеймс стоял у неприметной двери в задней части сцены.
— Сколько их?
— Один человек охраняет. От остальных мы избавились.
Джулиан, Джеймс и я заглянули за грязный красный бархатный занавес, где находилась маленькая дверь. Дверь охранял один очень бойкий паренек. Он явно был нам не ровня. Я взял инициативу на себя. Парень задрожал, когда я приблизился, и поднял в мою сторону пистолет.
— Ты не хочешь этого делать. — Я поднял руки с M4 и двумя Глоками, пристегнутыми к поясу.
— Отойди. — Его голос дрожал.
— Там сейчас еще двое мужчин с пистолетами, направленными прямо тебе в лицо. Немедленно уходи через заднюю дверь. Твой босс умрет сегодня в любом случае, так что ты должен принять решение, хочешь ли ты умереть вместе с ним или нет. — Я подошел к нему ближе, пока говорил.
Парень, должно быть, был не старше подростка. Подойдя к нему, я выбил пистолет из его руки и бросил его за спину Джеймсу, а тот передал его одному из членов команды Руфуса.
— С тобой покончено, Финн. Пора, блять, набраться мужества.
— Зайди сюда, и ты труп. Здесь два снайпера с винтовками, нацеленными на ваши головы, — прокричал голос за дверью.
Я оглянулся на Джеймса и Джулиана, и они покачали головами. Это был блеф.
— Выбиваем дверь? — прошептал я брату, который стоял у меня за спиной.
— Да, черт возьми, брат.
На счет «три» дверь вылетела за нами, и тот, кто, как я предполагал, был Финном, остался совершенно безоружным. Это была ироничная сцена. Он был крупным татуированным парнем, сидящим в углу, как и девушки, которых он держал взаперти. Все, чего ему не хватало, — это ведра для мочи, и это был бы момент полного круга для него.
— Есть последние слова? — Мои губы изогнулись в уголках, и жажда мести пронзила меня насквозь.
— Это не закончится. Будет еще один я, который возьмет верх и отомстит мафии за то, что сделали ее родители.
— Продаешь секреты? — переспросил Джулиан, держа в руке два пистолета, направленных в сторону Финна.
— Да. Нельзя просто так взять и решить, что с Республикой покончено, когда тебя завербовала мафия, а потом пойти и солгать о ребенке, который у тебя был.
— Они защищали свою дочь от таких монстров, как ты.
Он расхохотался так, будто я только что рассказала самую истеричную шутку.
— Таких, как я? И что? Ты думаешь, что ты рыцарь в сияющих доспехах?
Я поднял пистолет к его голове.
— Нет, знаешь что? Ты прав. Я не безупречен, но позволь мне сделать одну вещь предельно ясной: я никогда, никогда не одобрял покупку или продажу женщин. Может, я и живу в полумраке, но ты, похоже, тонешь в бездонной тьме, которую я даже не могу постичь. Между ними есть разница. И ты хочешь знать, что случится с твоей драгоценной организацией? Сейчас ее возглавляет Ронан О'Брайен, который собирается завершить дело, которое так и не смогли завершить его родители, убитые твоим отцом.
— Что? — По его лбу потекли капельки пота. Было жалко, что его больше беспокоило то, что случится с его драгоценной подпольной организацией.
— Ага. О'Брайены должны были захватить власть, но твой отец предложил им сделку. Они должны были переехать в Америку и начать строить организацию там. Твоему отцу не понравилось то, что они отказались открыть канал для торговли женщинами. Вот почему их убили. Они не были предателями.
— Если они не соглашались с моим отцом, значит, они были предателями, — выплюнул он в мою сторону.
— И каков же был твой план? Взять Челси и продать ее тому, кто больше заплатит, зная, что она связана с мафией в Америке и сфотографирована с будущим губернатором одного из крупнейших штатов страны?
Он запустил руки в волосы, как бы обдумывая самое глупое решение, которое он когда—либо принимал.
— Для тебя все кончено, Финн. Помолись напоследок. Тебя ждет то же несчастье, что и многих женщин, которых ты продавал. — Я еще раз взглянул на его безжизненную душу.
— Я верю, что иногда самая сладкая месть — это месть тем, кто причинил мне зло. У меня есть возможность призвать своих угнетателей к ответу за их действия, а когда справедливость восторжествует, это принесет чувство освобождения и удовлетворения, с которым невозможно сравниться.
Я повернулся к нему спиной, а затем добавил:
— И Финн, ты больше никогда не прикоснешься к тому, что принадлежит мне.
Я поднял оружие к его лицу и нажал на курок. Мое лицо оставалось стоическим. Я кивнул Джеймсу и Джулиану, и мы все направились к задней двери. Теперь, когда с этим было покончено, я взяла телефон, чтобы позвонить Ронану.
— Работа закончена. Твои люди должны прийти и прибраться здесь. — Ронан не издал ни звука на другом конце провода.
Мой голос дрожал от гнева.
— Ты думаешь, что можешь вот так просто облажаться и оставить меня разбираться с этим? Нет, ты сам придешь сюда и разберешься в ситуации. Дай всем понять, что ты берешь на себя ответственность.
— Спасибо, — задохнулся он. Последовала долгая пауза, прежде чем он заговорил снова. — А что с Челси? С ней все в порядке?
— Она в больнице. Я уже еду туда, — отрывисто ответила я.
Голос Ронана был едва ли выше шепота.
— Я не знаю, что сказать. Ты больше мужчина, чем я когда-либо мог быть.
Я фыркнул.
— Прибереги свои извинения для того, кому не все равно. Просто тащи свою задницу сюда и приберись.
Когда мы выходили из заброшенного театра, Кристиан передал мне адрес больницы, в которую ее доставили.
— Быстрее вези меня туда, брат. Мне нужно ее увидеть. — Джулиан схватил меня за руку.
— Тебе нужно сменить рубашку. — Я посмотрел на брызги крови на себе и схватил простую футболку на заднем сиденье машины.
Пока мы ехали к больнице, я не мог избавиться от чувства вины и ответственности. Я не должен был позволить Челси ввязаться в эту историю. Я должен был быть рядом с ней все это время. Я был слишком эгоистичен и слишком зациклен на своих собственных проблемах. Теперь она лежит на больничной койке, потому что я недостаточно боролся за нее. Я бы каждый день сражался с тысячной армией, лишь бы ей больше никогда не пришлось так страдать. Я бы предпочел вечное проклятие, чем еще раз увидеть ее боль. Она не заслуживала того, чтобы лежать на больничной койке, накачанная наркотиками.
— С ней все будет в порядке? — спросил я брата, мой голос едва превышал шепот.
Джулиан тяжело вздохнул.
— Трудно сказать, Алекс. Но сейчас важно, чтобы мы сосредоточились на том, чтобы ты ее увидел.
Как только мы подъехали к больнице, я выскочил из машины и вошел в палату. Следующие несколько часов прошли в ожидании и тихих разговорах с врачами. Но наконец к нам вышла медсестра и сказала, что с Челси все будет хорошо.
Когда груз свалился с моей груди, на меня обрушилась волна облегчения. Я сжал кулаки до побеления костяшек, а в горле образовался комок. Несмотря на предстоящие сражения, в тот момент важно было лишь то, что Челси выкарабкается. И я поклялся тому, кто меня слушал, что сделаю все возможное, чтобы обеспечить ее безопасность, даже если это будет означать, что мне придется оказаться под прицелом всех проклятых врагов.
25
Челси
Настоящее
Бип.