И тут же меня захлестнула волна эмоций. Как будто я ждала этих слов всю свою жизнь, даже не осознавая этого. В тот момент все остальное не имело значения, кроме того, что этот человек, стоящий передо мной, любил меня. Это было ошеломляюще и заставило меня почувствовать себя живой и полной так, как я никогда не испытывала раньше.
Я не осознавала, что плачу, пока его руки не смахнули несколько упавших слезинок. Я не думала, что у меня хватит сил сказать ему, что я боролась с любовью к нему с тех пор, как встретила его в клубе. Наше притяжение было магнетическим, и я не могла насытиться им. Я только и делала, что думала о нем, но сейчас, на больничной койке и в стране, которая не дала мне ничего, кроме боли, было просто неподходящее время.
— А как же мой брат? — Алекс слегка скривил губы.
— Он мудак, — ответил он.
— Не могу поверить, что он собирался позволить выставить меня на аукцион... — Мой голос сорвался в самом конце фразы.
— Он здесь.
— Типа в Ирландии? — спросила я.
— Да. На самом деле он сейчас внизу, в приемной, и отчаянно хочет увидеть тебя и объясниться.
— Ты не впустил его?
— Я не был уверен, хочешь ли ты этого. — Он отстранился от меня. Я тоже не была уверена, что хочу видеть брата, но он был единственным живым членом моей семьи. С учетом всей этой новой информации о моих родителях я чувствовала, что мне необходимо его увидеть. Мне нужно было услышать слова единственного человека, который всегда меня прикрывал, по крайней мере, так мне казалось до всего этого.
— Могу я с ним поговорить? — спросила я.
— Ты можешь делать все, что тебе захочется, Зайчик, — ответил Алекс, затем поцеловал мою ладонь и отправил смс тому, кто, как я могла предположить, был Ронаном.
Через мгновение раздался стук в дверь, и в дверном проеме появился мой брат. Алекс ободряюще сжал мою руку.
— Челс. Ты в порядке? — Ронан подошел к моей постели и опустился на колени передо мной на больничной койке.
— Н-нет. — Я не могла говорить сквозь рыдания, рвущиеся из груди.
— Дай. Нам. Поговорить. Минуту. — выпалила я Алексу, на что он лишь кивнул.
— Я просто побуду за пределами комнаты. — Он бросил взгляд на Ронана, и стало ясно, что между ними существует неприязнь. Как только дверь закрылась, Ронан занял место, которое Алекс использовал рядом со мной.
— Почему ты мне не сказал? — взмолилась я, и слезы начали течь.
Он смотрел на меня искренне, и я почувствовала себя такой растерянной. Причина, по которой я оказалась здесь, заключалась в том, что мне так и не сказали правду. Как будто все близкие люди в моей жизни были обязаны защищать меня, но они не знали, что я всегда должна была летать.
— Наши родители умоляли меня ничего не говорить. В тот день, когда их должны были принять в ирландскую семью в Штатах, они смотрели на меня и умоляли никогда не рассказывать. Я пообещал, что, что бы ни случилось, я буду хранить их тайну.
— А кто-нибудь задумывался о том, что я буду при этом чувствовать? — Я смахнула влагу со своих мокрых щек. — Я была привязана к этой тайной личности, в которой не хотела участвовать. Посмотри, до чего это меня довело! — Я обвела жестом больничную палату.
— Я была так близка к тому, чтобы продаться в объятия какого-то ужасного, извращенного мира, что, скорее всего, не выбралась бы оттуда живой, потому что вы все решили, что лучше оставить меня в неведении.
— Я знаю. — Ронан схватил меня за руки и посмотрел на меня со страданием.
— Сестренка, мне очень жаль. Это жалкое оправдание...
— Похоже, мужчины в моей жизни часто используют это оправдание. Позволь мне угадать, ты хотел сказать мне правду, но просто не мог найти нужных слов. — Мои слова прорезали воздух, и в комнате воцарилась тишина. Дверь в мою комнату все еще была открыта, и за ней раздавались шаги. Я знала, что он слышал мои слова. Но все, что я говорила Ронану, было правдой, хотя и болезненным уроком для них обоих.
— Наши родители хотели для нас чего-то лучшего, Челс. Они так хотели, чтобы ты не была втянута в это, что держали тебя в тайне. Я знаю, что это не похоже на правду, но я сделал все возможное, чтобы вырастить тебя, когда они умерли. — Его плечи тряслись, он пытался сдержать рыдания, но слезы текли по его лицу. Казалось, что все эмоции наконец нахлынули на него, и он больше не мог их сдерживать. Его обычно спокойное поведение было разрушено, и в этот момент я поняла, как сильно он заботится обо мне.
Я потянулась к его руке, желая утешить его, но он отпрянул, словно мое прикосновение обожгло его. Он покачал головой и вытер слезы тыльной стороной ладони, пытаясь вернуть себе самообладание. Это было душераздирающе — видеть, как мой брат ломается у меня на глазах.
— Я был еще ребенком, когда растил тебя в одиночку. Кроме того, я возглавил целую подпольную организацию, о существовании которой долгое время даже не подозревал. Внезапно я оказался втянут в этот темный мир преступности и отчаянно пытался оградить тебя от него. Я наделал много ошибок. — Я сочувственно улыбнулась.
— Когда мы пошли на свадебный ужин к твоей подруге, я зашел внутрь, чтобы позвонить, и увидел, как ты падаешь в его объятия. — Он жестом указал на дверь.
— Назови это братскими инстинктами или как хочешь, но я знал, что вы, ребята, нравитесь друг другу. Вы постоянно препирались друг с другом за обеденным столом, а когда ты упала на него, мне показалось, что у тебя в глазах были звезды. — Он высунул язык, словно ему было противно, а я просто рассмеялась.
Я не могла отрицать того, что он говорил. Сейчас, оглядываясь назад, это было так очевидно. Но тогда я была слишком напугана, чтобы признать это. Слишком боялась быть уязвимой и пострадать. Поэтому я отталкивала его и пыталась убедить себя, что это просто влюбленность или увлечение. Но в глубине души я знала, что это гораздо больше. Я была влюблена в Алекса, и это пугало меня. Ведь когда ты любишь кого-то настолько сильно, ты даешь ему силу сломать тебя. И я не была уверена, готова ли я к такому риску.
— Что дальше? — спросила я.
— Я собираюсь провести здесь некоторое время. Мне нужно выстроить иерархию и ликвидировать все системы незаконного оборота. Я собираюсь нанять Руфуса, парня, который помог вытащить тебя, чтобы он возглавил всю операцию. Алекс говорит, что он не связан с преступным миром.
— А, так мы с ним в дружеских отношениях? — Я наклонила голову в вопросе, что только заставило моего брата захихикать.
— Эх. Думаю, он очень зол на меня. Я плохо соображал, когда они позвонили, и просто хотел спасти систему. — Его глаза снова погрустнели.
— Ты знаешь, как сильно я люблю тебя, сестренка. Я не хотел причинить тебе вреда, просто не знал, как поступить.
— Все в порядке. — Я взяла его за руку в знак доброй воли. Это был момент, когда мы могли бы стереть с лица земли все и начать с чистого листа.
— Он будет очень хорошо заботиться о тебе, Челс. Прости его за все, что произошло между вами. — Его глаза опустились на мои.
— Выражение его лица, когда он увидел, что тебя похитили, было полно невыносимой боли и страдания. Он сбросил свой стоический фасад, как только мы получили звонок. — Я сглотнула.
— Я постараюсь, — это было все, что я смогла вымолвить. Брат поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты.
Несколько секунд спустя я почувствовала его запах, прежде чем он вошел, — знакомый аромат океанского бриза и виски. Инстинктивно опустив глаза, я нащупала один из шнуров, обмотанных вокруг меня.