Достоинство «приходской колокольни» в том, что перспектива открывается личному опыту. Этот опыт не опосредован чужими словами: «О том, что мы слышали, что видели своими глазами... и что осязали руки наши, свидетельствуем и возвещаем вам» [8].
В отличие от апостольского, наше свидетельство не очищено Духом Святым от искажений и ошибок, которые порождаются различными человеческими страстями: обидами, завистью, тщеславием и проч. Поэтому я не преувеличиваю истинное значение своих размышлений и приветствую обоснованные возражения. Нащупывая осторожной ногой твёрдую почву среди топи сомнений и заблуждений, мысль всегда рискует оступиться и соскользнуть в бездну. Ей необходимо держаться за нить богооткровенного Слова и церковного предания. Она нуждается в рецепции живого голоса Церкви, чтобы удержаться на невидимой тропе. «Гневаясь, не согрешайте» [9], ибо разумное общение предполагает признание своих ошибок и раскаяние в них. Христианское общение ведёт не к разрыву отношений, а к взаимопониманию, устранению соблазнов и препятствий «для созидания самого себя в любви» [10].
«Один из служителей, стоявший близко, ударил Иисуса по щеке, сказав: «Так отвечаешь ты первосвященнику?» Иисус отвечал ему: «Если Я сказал худо, покажи, что худо, а если хорошо, что ты бьёшь Меня?» [11].
Разве не подобает христианину следовать принципу общения, если угодно, честной полемике, согласной этому слову Христа Спасителя? Молчанием предаётся Бог.
Глава 1. Тело Христово распято крестообразно
Верую... во единую святую соборную и апостольскую Церковь.
В силу своей евхаристической природы местная Церковь есть Тело Христово. Никео-Цареградский Символ Веры наделяет её четырьмя догматическими признаками. Эти признаки вписываются в символику четвероконечного креста. Пересекаясь, вертикальный и горизонтальный брусы креста выявляют симметричную онтологию Церкви и обнаруживают две составляющие её природы.
1. На кресте распято Тело Богочеловека.
Богочеловеческую природу Церкви являют её апостольство и святость. Вертикальный брус креста соединяет землю и небо. Нижним основанием этот брус укоренён в человеческой истории: Христос избрал апостолов, дал им власть связывать и разрешать, послал благовестить и крестить, собирая воедино Свою Церковь ото всех концов земли. Верхняя сторона вертикали являет святость Церкви, укоренённую в Святом Духе, пребывающем в Церкви со дня сошествия на апостолов в день Пятидесятницы, как обещал Христос своим ученикам.
2. «Слишком многим руки для объятья // Ты раскинул по краям креста» (Б. Пастернак).
Оба конца горизонтального бруса символизируют два других симметричных и тождественных признака Церкви: единство и соборность. Символ Веры формулирует догмат о Церкви в таких же синонимичных категориях, как и догмат о Святой Троице. Два греческих синонима: философский термин «усия» и обиходное слово «ипостась» — выражают в догмате о Святой Троице тождество сущности, соединяя три необратимо различных Лица, не поглощая их различие единством, но даруя нам новую реальность — христианское откровение личности в божественном и человеческом бытии. Через крещение во имя св. Троицы все христиане в равной мере приобщаются к богочеловеческой природе Церкви. Если таинство Святой Троицы можно лишь благоговейно созерцать, то в богочеловеческой сущности Тела Христова мы пребываем и должны не только переживать свою причастность, но осознавать содержание его преображённой жизни. В первосвященнической молитве Христос просит Бога Отца, чтобы множество человеческих личностей осуществило в Церкви своё единство во образ св. Троицы: «Да будут вси едино: как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» [12].
Единство и соборность выявляют природу Церкви — единое Тело Христово во множестве ипостасей по образу Святой Троицы. Символ Веры определяет догмат о Церкви, описывая «целое» — Тело Христово — в терминах единства и соборности. Они одновременно соотносятся как синонимы и антонимы, определяя сущность Церкви в антиномии единства и множества. Как единство являет в идеале Целостность (Тело), так множество осуществляет в идеале полноту. Соборность обозначает сплоченное множество. Частное бытие, прежде замыкавшееся в своей индивидуальности, приобщается к церковной полноте, завершаемой единством любви. Сплочённость не окаменела в однородности монолита, поглотившего множественность ипостасей. Монолит исключает соборность: там, где пребывает одна единственная глыба, нечего собирать воедино. Соборность сохраняет в Целом множество ипостасей, «во едино сонмище совокупившихся», ибо первоначально они были «по миру рассеянные» [13].