Чувство беспомощности. Как отвратительно…
Вышла вперед и встала между Крионой и блондином, которые все еще не прервали поединок взглядов.
– Олли, – тихо сказала я. – Не отдам.
– А что ты сможешь мне противопоставить? – ехидно ухмыльнулся дракон.
– Не знаю, – честно ответила я. – Например, торжественно покончу жизнь самоубийством и в последнем, священном для моего мужа и клана желании укажу тебя виновным и завещаю прибить обидчика.
За спиной, услыхав такое, нервно закашлялась Кри. У мужчины напротив округлились глаза.
– Не сделаешь!
– Нет, – легко согласилась я. – Но ты проникся.
– Значит, так, красавицы, – устало потер виски льер Ниорт. – Рассказывайте, куда и зачем вам нужно.
– Но… – начали было мы.
– В первую очередь это тебя касается, Ирьяна, – перебил Олли. – Если ее высочество просто сбежала очертя голову, то ты у нас – особа идейная. У тебя была точка «б».
«Поймал, – прокомментировал Арв. – Что делать будем? Про меня рассказывать нельзя».
– Олли, – серьезно посмотрела я в его внимательные желтые глаза. – Мне нужно. Более того, обратно мне нельзя.
Блондин задумчиво улыбнулся, протянул вперед руку и поймал трепещущий на ветру завиток моих волос, что выбился из зажима невидимки. Ласково пропустил его сквозь пальцы и заправил за ухо, попутно нежно дотронувшись до чувствительной кожи. Я вздрогнула и отстранилась.
Мужчина подался вперед, обнял меня за плечи и чувственно выдохнул:
– Маленькая эгоистичная девочка. Играешь на незнакомом поле в запретные игры и рассчитываешь уйти не только целой, но и в выигрыше?
– Не понимаю, о чем ты.
Спустя несколько секунд и приложив некоторые усилия, я все же вырвалась из его рук и отошла на шаг. Взглядом попросила Криону нас оставить. Разговор будет… личный.
– Я про опрометчивые поцелуи. – Златогривый по-птичьи склонил голову набок. – И вообще… детка, ты знаешь, что дразниться нехорошо? Более того, жестоко дать тому, кто жизни не мыслит без сладкого, разок лизнуть то, чего давно хочется… а потом отобрать.
Эмм… так понимаю, что конфета – это я.
– Олли, вокруг немало других… блюд, – с намеком произнесла я, взглядом предупреждая, что ледяного заносит в запретные степи. – И вообще, от перебора развивается диатез и есть риск потерять большую часть внешней привлекательности от… силовых воздействий со стороны другого индивидуума.
«Меня восхищает объяснение азов биологии и физики в твоем исполнении!» – с издевкой протянула хвостатая пакость по имени Арвиль.
«Замолкни и не мешай выкручиваться».
Да, сейчас я не была образцом вежливости.
– Ири, – Сэйн рассеянно коснулся большим пальцем тусклой татуировки-снежинки на щеке. – Этот риск весьма мал.
М-да… Пойдем с другой стороны.
– Но ведь я жена твоего друга, – вкрадчиво продолжила, стараясь не краснеть под откровенным взглядом янтарных глаз. – С твоей стороны это подло.
– Почему же? – вскинул белоснежную бровь дракон. – Милая, ты забываешь про то, что во мне сильна кровь фейри. А стало быть, собственные желания на первом месте.
– Восхитительно, – процедила я, неодобрительно глядя на белокосого.
– Несомненно. – Олли плавно шагнул вперед и начал медленно обходить меня по кругу. Чего мне стоило не вздрагивать, ощущая его присутствие за спиной, наверное, знал только сам создатель. – Я ведь тебе нравился… О моем отношении сама знаешь. Что, если я помогу вам выбраться из Предела в обмен на некоторые… – Тут его руки скользнули на талию, притягивая меня к сильному телу, и, склонившись к моему виску, он хриплым шепотом закончил: – Некоторые уступки с твоей стороны.
– Ну ты и мерзавец, – с некоторым восхищением протянула я и решительно высвободилась, а потом прямо посмотрела в горящие желанием золотые глаза. – Драгоценный мой, вынуждена тебя разочаровать… я хоть и огненная, но по меркам своего рода несколько… холодновата. Так что прости, но твоя неземная красота не нашла ни в душе, ни в теле никакого отклика.
– Честно и лаконично, – кивнул блондин. – Ну что ж, я не мог не попытаться! Идем дальше?
Я потрясенно смотрела на Златогривого, на лице и во взгляде которого не было ни тени эмоций, царивших еще несколько секунд назад. Когда же я перестану ему удивляться?
И еще… это лучше всяких слов показало то, насколько он меня старше, сильнее и… разумнее. Оллисэйн все умеет использовать себе во благо. Даже чувства.
А ведь Вейл мало чем от него отличается. Более того, Ринвейл в отличие от своего приятеля – политик. То есть лицемерие у него в крови. Как и умение играть на струнах души окружающих.