- Верховная вообще в последнее время много на себя берет, - добавила Лидия. - Это могла бы совершить и обычная жрица, одна из тех, кто посвящение проводит.
- Не нам судить о поступках Верховной, - неожиданно жестко произнесла Эдна, поднимаясь со своего места и покидая столовую. - Арина, готовься, вскоре предстоит посетить храм Крылатой Богини для разговора с Кале.
Когда она исчезла, мы только удивленно переглянулись с Лидией, Барс же совершенно не планировал выходить из своего угрюмого состояния и, как был, так и отправился, скорее всего, к себе, не забыв, правда, поблагодарить за пищу богов.
- Это нормальная реакция на упоминание Верховной? - повела я бровью.
- Мы стараемся не говорить о ней в этом доме. Тогда... - Лидия запнулась, подыскивая подходящие слова, но я только махнула рукой, как бы говоря, что и так поняла, о чем речь. - В общем, тогда Кале очень сильно обидела Эдну, а твоя тетя, хоть человек и неконфликтный, но запомнила и старалась избегать встреч по возможности. Поэтому теперь ей, скорее всего, понадобится время на то, чтобы обдумать, как лучше решить этот вопрос с наименьшими для нас потерями.
- Понимаю, - протянула я, поднимаясь, чтобы избавить раковину от грязной посуды. И тут раздался звонок в дверь.
- Я посмотрю, кто там, - Лидия уже направлялась к выходу, а я, кивнув, продолжила свое занятие.
Спустя некоторое время из коридора раздались раздраженные возгласы Эдны и успокаивающие - Лидии. Встревожившись, я поспешила узнать, из-за чего случился весь сыр-бор.
Картина открылась донельзя подозрительная. Первой я увидела как раз тетю, которая с красными пятнами на щеках взирала на стоящую в дверях сирену. Рядом находилась Лидия, придерживающая Эдну за плечо, и тихо произносила слова утешения. А вот третий участник действа сразу навел на нехорошие мысли...
Высокая, стройная настолько, что напоминала в буквальном смысле тростинку, эта светловолосая женщина с холодным и отчужденным выражением лица наблюдала пространство вокруг. Светлые голубые глаза казались почти прозрачными, на фоне белесой кожи и почти бесцветных губ это выглядело устрашающе. И одежда на ней была какая-то странная...вроде бы и платье, но прозрачное настолько, что ничего не скрывало. Да, конечно, я понимаю, мир женщин, но все-таки! А потом в голову пришла запоздалая мысль, что такое одеяние могло оказаться не чем иным, как рабочей "робой". И дама эта подозрительная...слишком уж необычная даже для сирены! Где сероватый оттенок кожи? Где слабый румянец на щеках? Ящерица - она и есть ящерица...
А потом меня волной накрыло осознание. Ко всем ли сиренам настолько отрицательно могла относиться Эдна? Да они последние пятьдесят лет, судя по словам Лидии, вообще не посещали этого дома, потому что в их глазах тетя выглядела изгоем, пошедшим против системы и проигравшим битву. А кто был повинен в подобном отношении? Кале! Это точно была Верховная ящ...Жрица, в смысле.
- О, а не наша ли это потеряшка, случаем? - перевела на меня ледяной взгляд ящерица.
- С кем имею честь? - решила не вдаваться в панику я, поскольку, мельком глянув на Эдну, увидела, как неестественно-прямо та держит спину, словно в ожидании удара. А на битву надо идти только с достоинством.
- Меня зовут Кале, я Верховная Жрица храма Крылатой Богини. А вот кто ты такая, еще предстоит узнать, - холодно ответила посетительница.
- А вы теперь всех сирен в лицо опознаете? - мне совсем не понравилось демонстративное презрение в ее голосе, поэтому отвечать пришлось, учитывая статус женщины, но вот вежливости я добавлять в разговор не спешила. - Что-то не припомню, чтобы Крылатая Богиня оставляла завет являться на поклон к Верховной.
- Но ведь зачем-то же ты прилетела на Облака, - уголок рта Кале приподнялся, несмотря на все мое желание уколоть женщину. - И вряд ли это простое желание навестить родственницу...Кто ты? Дочь Терринии, Арина?
- Верно. Чем обязана? - деловито поинтересовалась я.
- Ты-то, может, и ничем, а вот дочка твоя... - прищурившись, ответила Верховная. - Кстати, почему она так странно ощущается?
- У Арины была угроза выкидыша, - процедила Эдна, пытаясь успокоиться. - Целитель велел опутать ребенка коконом паутины.
- Какое мудрое решение...целителя-то покажете? - не моргнув глазом, перешла в наступление Кале.
- Как-нибудь - обязательно, - заверила ее Эдна.
- Так вот, - внезапно утратив к старой знакомой интерес, проговорила ящерица, сосредоточив внимание на мне. - Мы с твоей тетей обсуждали вопрос твоего появления на планете. Только вот я ошиблась, меня-то, похоже, посетило видение появления твоей дочери, а не тебя... - она с минуту размышляла, потом спросила:
- Первенец?
- Да, - кивнула я.
- Значит, точно девочка... - удовлетворенно проговорила жрица. - В любом случае, жду вас завтра в храме. Я уверена, тебе будет, что рассказать, Арина.
С этими словами она практически растаяла в воздухе. Я даже подпрыгнула от неожиданности - настолько необычным выглядело исчезновение главной ящерицы у сирен. Лидия в ответ кивнула головой, мол, ничему не удивляйся в этой жизни, и я поспешила успокоиться.
Подошла к Эдне, обняла со спины, почувствовав сильную дрожь девушки. Она положила руки поверх моих и тихонько погладила:
- Не думала, что она собственной персоной придет. Надеялась, утерпит до того момента, как мы появимся сами.
- Зато ты должна быть довольна, - возразила я. - Сама Верховная ходит к тебе на поклон.
- Последние пятьдесят лет она предпочитает этого не делать.
- Ну, когда-то уже и можно было изменить привычкам, - улыбнулась я, чуть крепче обнимая тетю. - Я так понимаю, теперь посещение храма обязательно?
- Да, - тут Эдна нахмурилась. - Не хотела я, чтобы все так получилось...
- Как именно? - недоуменно спросила у нее.
- Она узнала про малышку. Теперь во что бы то ни стало попробует разгадать, зачем ты использовала паутину. Она не дура и понимает, что никакая угроза плоду уже не грозит, иначе ты просто не вынесла бы телепортацию.
- Кале и об этом знает? - удивилась я.
- Такова участь Верховной Жрицы, - вздохнула Эдна. - Она знает обо всех перемещениях в пространстве Облаков, соответственно, запрет на проникновение кого-то, кто не принадлежит расе сирен, является именно ее обязанностью.
- Но как же тогда...как же тогда мы с Барсом смогли пройти? - изумленно поинтересовалась я.
- Да у вас двоих уже непонятно, где заканчивается сирена и начинается метаморф, - махнула рукой очнувшаяся Лидия.
- Долечились, - добавила Эдна.
- Это можно расценивать как оскорбление? - раздался сверху серьезный голос Барса.
- Нет, - ответила тетя. - Как спасение твоей двусущной натуры, ибо в противном случае тебя бы развеяло в атмосфере планеты. Так что очень даже хорошо, что ты передал часть своих сил Аринке.
- А это - как беспокойство? - ухмыльнулся мой пушистый целитель.
- Да. За Арину, - парировала Эдна, вызвав смешок со стороны ирбиса. - Ты как раз пропустил зрелище, Верховная Жрица желала познакомиться со спасителем девочки.
- Да-а-а? - почти мурлыкнул блондин. - И что, стоит знакомиться, как считаешь?
- Увидишь сам - убедишься воочию, - отрезала Эдна, внезапно отстраняясь от меня и поднимаясь наверх мимо Барса. А в глазах оборотня мелькнул уже знакомый огонек. После чего, дождавшись, когда тетя пропадет из виду, он спокойненько отправился следом. Добивать, сразу подсказало воображение, и я, почему-то улыбнувшись, отправилась обратно на кухню, в то время как Лидия пошла закрывать за жрицей дверь.
В душе, несмотря на конечную перепалку тети с ирбисом, поселилось смутное предчувствие беды. Думаю, что отправимся мы в храм не раньше завтрашнего утра. Хотелось бы, чтобы Барс был рядом, если это возможно, пусть внутрь и не допускаются мужчины... Надо будет обязательно поговорить об этом с Дорианом. Ох, если, конечно, он вообще согласится сегодня на беседу. Судя по его вчерашнему поведению, блок на свое местонахождение он ставил нехилый. Неужели и вправду так сильно обиделся? Тогда нам стоит серьезно поговорить, сделав это как можно скорее. Потому что и я теперь располагаю дополнительной информацией. И о его манипуляциях, и по ситуации с сиренами... И оттого желание увидеть его во стократ сильнее. Просто увидеть, даже если не получится поговорить. Почувствовать, что есть сердце, ради которого стоит сражаться с отжившими свое устоями сирен. А еще - обнять и утонуть в запахе хвои и солнца. И знать, что все непременно будет хорошо. Потому что щупальца сомнения, несмотря на все мое стремление сопротивляться, все сильнее пробираются в душу. И каждое воспоминание о Дориане - на вес золота, потому что вместе с ним из сердца уходит тьма. Я дитя света. Я люблю дракона, в чьем сердце света не меньше, чем у меня. И у нас будет дитя света. Я в этом уверена.