Он поджал губу – и кинокамера отключилась.
- Что-то похожее на соринку в твоём левом глазу – это кинокамера! При закусывании нижней губы – включается; при поджатии губы – отключается.
- Да! Я понял уже!
Часть 3. Эффект бабочки. И ЕЩЁ одна новая «ализариновая» иконка
- Хочется тебе океан цветов подарить! Что ты думаешь? – обнял меня Чудослав.
Он смотрел на меня, выражая «безбашенную» влюблённость, но уж слишком умными (как для простого альфа-самца) глазами…
По научно-опытной методике! наверное, его влюблённость, – подумала я. – С земли до неба – «неуставный диско», вдогон солнцу! (На «Словотаре»! «Кочегаря жемчужницу-печужку»! ... до струйно-радужной огорошепесенной бури нежной! в кубке любви!) ...у него лишь. А в личностном аспекте – игра?
- ...И я тебе посылаю сигналы ответные... С бабочкой, порхающей среди нежных цветов! – ответила я.
- Кодируешь их (свои ответные сигналы)?! Оформишь?! – Чудослав уже глядел на меня без пыла: как исследователь – на био-коммуникатора. – Обязательно должна быть тёмная сторона?
- Не знаю. Знаю лишь, что раньше (до нашей встречи) я чувствовала себя наполовину мёртвой, будто в ознобе душа: без своей половины.
- …Как и я! Может у нас одновременно рефлекс зарождения новой сферы сработал, чтобы мы встретились?
- Сейчас проверю…
Я махнула продерзкому альфа-самцу Чудославу «за собой» и вышла (из нашего «Словотара») наружу…
И здесь очутилось – море цветов!!!
- Какой травостой! И бабочка порхает! – Чудослав вопросительно смотрел на меня. – Как у тебя это получается?
- Сама удивилась на этот раз. Ведь сейчас это сделать получилось – у тебя.
- ??
- Твоё такси: “Словотар», прочувствовало до глубины твою душу, и сюда нас доставило.
- Да, на автопилоте приехали. Значит, я – его душа. Кузов – его тело. Приборы – его мозг, уши и глаза! Раскочегаренный нами мотор – сердце! Антифриз – кровь, омывающая его сердце и защищающая от перегрева двигатель внутреннего сгорания!
- А голосом говорит наш «Словотар»… – так это потому, что мы с тобой спектр электромагнитных волн расширили для восприятия! – догадалась я.
- А ещё в «Словотаре» есть… – какая-то «жемчужница-печужка»! – с радостью без всякой меры воскликнул мой чудо-альфа-самец.
- …И «Словотар» сейчас был индикатором твоих правдивых чувств ко мне: море цветов, ведь, ты – подарил мне!
- Да и я твои чувства проверил: бабочка-то тоже нарисовалась.
- А правда – что даже небольшой взмах крыльев бабочки может сместить торнадо и задать ему направление? – спросила я Чудослава (как учёного).
- Нет! – рассмеялся учёный-филёр по дивным дивАм. – …А взмах крыльев чайки?? Хотя, вот история – показательная… В 1918 году один британский солдат не убил раненного немца, и примерно через 20 лет этот немец стал причиной второй мировой войны. Если бы военный застрелил тогда Гитлера, войны могло бы и не быть. Кстати… на счёт Гитлера… хочется потом вернуться к этой теме!
- А сейчас – от ненависти к любви! – я по-хозяйски рванула на нём брюки.
Чудослав с молниеносной реакцией освободился от брюк, и рухнул (подхватив меня) в травостой.
- Только тогда не знаю, что ещё и желать… – Чудослав задумался, глядя на… тут же (рядом с нами) порхающую бабочку, не обращающую внимания на белого одуванчика. – Может, пусть вот этому белому одуванчику приснится сон – что он влюбился?!
- А бабочка – в него?! …Ну, ради НОВОГО (правильного) контекста «эффекта бабочки»?!
- …И чтобы мы получили этому подтверждение! – смеялся Чудослав.
- Явствуй! – произнесла в нетерпении я…
И мы пылко прильнули друг к другу в «неуставном диско», но всё же не упуская из виду происходящее рядом…
Расправив свой узорчатый татушный ажур,
В травостое (летнем) Бабочка летала.
«Сеча фишку», ДРОЖМЯ дрожал сквозь пушистый прищур
(Из-под белых бровей) – Одуван-зазывало.
-Прилаживайся сверху! Мне семенкИ расплескай! –
Чуть не плача, волтузил Одуван в травостое.
Корнистым стеблем осклизлым, з-з-з, сминая траву,
Предвкушал он взаимность, интенсифицировавшись втрое!
Одуван понимал: среди моря цветов, ТАКОЙ он – не одиночка…
На ДРУГОГО присевши, та махнула: “Привет!”
И… весёлой лягушкой (только кваканья нет) запрыгала с кочки на кочку!
Лепестящим ей пылко – улыбалась в ответ! срывая ромашковый цвет.
…Распустил и ОН… руки-листы! (Не нахал?)