- Я не могу.
- Не ври Аллисия. Хватит убегать,- желчь на вкус неприятна. Но он прав, да и убегать уже некуда.
- Что ты хочешь узнать? - сдаюсь я.
- Кто ты? - вопрос актуальный.
- М-меня зовут. Аллисия Каролин Лилианна Декотрай, вторая наследница псевдо-нейтральных владений КарлинРай. Моя мать Каролин Лилианна Декотрай, нынешняя правительница Карлин Рай.
- Да уж. Никто и не говорил, что все будет просто. Как так получилось, что тебе посчастливилось стать носительницей проклятия? Твоя мать?
- Да. О присущем менталитете родины, ходят легенды… Арин. Я хочу…
- Нет,- что? - Ты еще не ответила на мой вопрос. - выдох.
- У моей матери особенное мышление, что касается и методов воспитания. Так, дабы я безропотно согласилась на ее просьбу, читай дала клятву верности на крови и вышла замуж, она принесла в жертву двух с половиной тысяч душ. Метод которым меня окрутили, был достаточно далеко в списке ее возможных происков. Но тем не менее. Так же, дабы сберечь свою жизнь, был выставлен довольно весомый ультиматум. Жизнь ее внучки, моей племянницы. Единственной живой кровной родственницы.
- Не понимаю. О замке КарлинРай довольно мало информации, а слухов и то меньше. Но все, которые известны общественности и в тесных кругах, вещают лишь об факте устрашающей личности твоей матери.
- Все довольно просто, и легче чем ты думаешь. Она мелочная стерва б***ского происхождения и гадская тварь по натуре. Эй не составит труда превратить, чудесные годы юности, в пять лет пыточных экспериментов, так что…- рука на моем плече сжалась сильнее.
- Это правда? - огрубевшим голосом вопрошает он.
- Да. Видов оружия, что не познали моей плоти, на пальцах сосчитать. Но это уже не имеет значения, совершенно.
- Почему ты так просто об этом говоришь? В твоем голосе нет ни укоризны, ни гнева, ни сожалений… Из твоих уст, это звучит будто воспоминание об пролитом бокале дешевого вина.
- Не знаю, что сказать. Я смерилась? Но, такова моя натура, эти годы в прошлом, и сейчас, я имею силу защитить себя… имела. Естественно, гнев во мне еще пылает, но какой смысл травить им себе душу. Когда жизнь единственного мне родного человека, вот-вот может оборваться. Арин, я…- хочу встать, но он удержал.
- Чего ты хочешь?
- Я знаю, я не имею права просить, но я умоляю, спрячь Лиззу, она…
- Нет,- более твердым тоном чем ранее, перебил он. Кажется я и дышать перестала.
- Арин, я не выживу! Хватит уже…
- Ни слова более, твоя племянница несомненно опечалится если ты ее не спасешь.
- Арин, для меня нет надежды, и время уже подходит к концу.
- Сколько? - … - Сколько? - повторяет он.
- Не испытывай на мне директорский тон. Два дня.
- И почему ты об этом говоришь только сейчас?!
- Тебе остроумно ответить? Потому что ты не спрашивал.
- Хватит терять время. Ты двигаться сможешь?
- Арин, черт дери,- и слов у меня много в запасе, но… меня заткнули. Мир на мгновенье немножко перевернулся, и вот передо мною уже лицо магистра, и губы, так близко… Де там нежность, твердый жесткий поцелуй, но теплый. Вначале опешила, а когда эта зараза губу мне специально прикусило, то уж извините, платим тем же. В остальном… была ночь, когда я позволила себе пошлую мыслю, и самый вероятный сценарий для поцелуя (первого), была в общем ситуация такая же (меня заткнули). Не видать теперь конфетки за хорошее поведение.
- Не ругайся, иначе состоится еще одна встреча с блюстителями этикета.
- Почему ты так уверен? - вопрос волнующий, ибо моя уверенность пошатнулась.
- Ты же умная, должна была догадаться… Аллисия, что для тебя значит надежда? - и вновь серьезность. Любит он тон обращения менять.
- Для меня не существует этого понятия,- он до сих пор обнимает меня, усадив себе на колени и придерживая мне голову. Сама еще не в состоянии контролировать собственные движения.
- Упрямая. Думаешь надежда - это завуалированное оправдание страху или сомнению, которые человек стыдится признать?
- Каждому видится по-своему. И вот, как ты мои виды спер?
- Видимо ты слишком горда и эгоистична, раз воспринимаешь эту радость слабостью.
- Не слабостью. Не зависимо от цели, человек заранее знает выгорит она или нет, станется ли результат, потому, такому выражению как «надежда» здесь места нет, хотя бы по его определению.
- Хм, я был близок. А теперь позволь рассказать о своем видиньи. Надежда ничто иное как желание, обыкновенное желание человека достигнуть цели, вопреки всему.
- Хм, занятно.
- И все? - приподнимает бровь в вопросе.
- Арин, у меня трясутся руки и леденеет тело. Думаешь я сейчас стану рассуждать о философии своего мышления? – прискорбно, но факт.