- Вы кто? - простонала я. Незнакомка обняла уши ртом и пробасила:
- Ну так, я врач с другого этажа, Синдерелла Ивановна...
- Что, на каждом этаже свой врач? - вытаращила глаза я.
- Ну да.
- Ой, а я думала, что я одна! - закричала Денеб.
- Ху-ху-ху, - странно засмеялась Синдерелла Ивановна. - Да нет. Какие у вас проблемы, женщина?
- Кружится, дрожит! - обрадовалась бабуська.
- Хорошо, сейчас я вам скажу список болезней, которые у вас могут быть, и процедур, которые вам нужны... - похлопала ее по плечу Синдерелла Ивановна и уселась рядом со мной.
Я утерла пот со лба, выпрямилась и сменила пластинку: вместо фразы "это у вас последствия перегрузки" я произносила: "Это вам к Синдерелле Ивановне, становитесь в очередь."
Через три часа люди, наконец, кончились. Старушка-долгожительница ушла, нежно прижимая к себе свой компьютер-тетрадку с внесенным в нее списком болезней. Медицинский отсек изображал шум морской волны.
- А вы мне понравились, девочки, - сказала Синдерелла Ивановна, похлопав сперва по мне и потом по Денеб. - Я вас хочу немножко подучить. Все равно нам лететь еще долго. А пока что можете отсылать пациентов к отсеку. Он дает элементарные советы. Хлопните три раза.
Я послушалась. Шум моря смолк, на одной из стен появилось крупное женское лицо, на котором сочувствие перемежалось с беспокойством.
- На что жалуетесь? - участливо вопросило оно.
- Голова гудит, мир переворачивается, руки трясутся, - проэкспериментировала я.
Лицо улыбнулось.
- Это у вас последствия стартовой перегрузки, - ласково сказало оно.
Денеб зашлась пронзительным поросячьим смехом, я поморщилась.
- Ну тогда приходите ко мне на обучение. Завтра, - охватила улыбкой все лицо Синдерелла Ивановна и быстро вышла из отсека.
- Ой, ну и ну! - хрюкнула Денеб.
- Многострадальные пассажиры Ануну! - вдруг четко прозвучал над нами голос штурмана. - Если кто-то еще хочет застать солнечную систему, поднимитесь на смотровую площадку,
- Лифт бета-ноль дробь пятнадцать! - вмешался голос капитана.
- А сейчас вам чего-то отчудит корабельный психолог. Передаю микрофончик, - сообщил штурман, и его сменил голос, похожий на обволакивающую сладкую массу:
- Поскольку нам предстоит проход через телепорты, мной будет проведена психологическая консультация на эту тему, которая состоится
на смотровой площадке. Советую посетить.
- Привет всем! - заключил штурман, и связь отрубилась.
- Интересно, - задумчиво вопросила Денеб, - капитан будет на этой консультации? Давай сходим!
- Да ну, иди лучше одна, - махнула я рукой. - Я и так устала, а тут еще консультация...
- Как хочешь! - почему-то обрадовалась этажный врач Шпилькина и, поправив волосы, вышла вслед за мной в коридор. Я направилась к
своему отсеку и похлопала по нему.
- Вход запрещен, - отозвался он.
- Как это? - очумела я.
- Вы провели в отсеке слишком много личного времени, у вас может начаться депрессия, советую вам посетить психологическую консультацию.
Я зарычала и, разбежавшись, треснула по двери ногой.
- Очень советую посетить психологическую консультацию! - помолчав секунд десять, произнес отсек. - Ее крайне эффективно проведет профессор Звездолет Андреевич Энтропиев.
- Денеб! - закричала я, - подожди меня.
- Жду, - сочувственно отозвалась подруга. - К лифтам очередь. Я пробралась вперед, нас ждет Дуст. Пошли.
- Нас ждет Звездолет Андреевич, - поправила я.
ГЛАВА 10.
На смотровой площадке было страшно и людно. Пытаясь отделаться от ощущения, что я нахожусь в открытом космосе, и перестать задерживать дыхание, я торчала среди толпы. Периодически кое-где мелькали нестандартные роботы с нездоровым цветом лиц и кричали:
- Соблюдайте дистанцию! Отойдите назад на десять сантиметров! Скученность людей ведет к давке!
При этом роботы бодро обхватывали щупальцами очередную жертву и оттаскивали ее назад. Я заранее шарахнулась от спины Денеб, стоящей передо мной, за что проезжающий мимо робот пнул меня сзади и прогудел:
- Нельзя делать слишком большую дистанцию. Это ведет к неравномерности распределения толпы и давке.
- Все дороги ведут к давке! - философски заметила я и уставилась в космос, пытаясь отыскать солнечную систему, но увидела лишь мириады звездочек. Пол подо мной переливался всеми цветами радуги. Все посетители площадки застыли в созерцании, и в эту величественную картину единения человека и космоса влился тягучий голос корабельного психолога: