Меня просто согнуло в дугу от смеха.
- Ху-ху-ху! - послышалось рядом со мной. Это смеялась Синдерелла Ивановна. - Здорово! Вот что значит - с нами летит профессиональный ведущий!
Профессиональный ведущий уже перешел к следующему испытанию: Денеб, капитан и бабуля, подпрыгивая, ловили летающий радиоуправляемый шарик, кругом аплодировали. Я повернулась к штурману. Тот, вопреки обыкновению, выглядел очень серьезно и медленно переводил взгляд со сцены на светящуюся за стеной туманность, как будто сравнивая, что лучше. Я решила ему помочь и ткнула пальцем в звездное скопление:
- По-моему, это красивее.
Он как-то мрачно улыбнулся и покачал головой. А потом вдруг сказал:
- Извини, Валюш, мне следует отсюда улетучиться. Все-таки мы, как вроде, в космосе, пойду проверю, туда ли летим...
- Логвин, - сказала я соответствующим своей фамилии, то есть, козлиным голосом, пытаясь не шмыгнуть носом. - Ведь мне, собственно говоря, тоже здесь не нравится, давай лучше сходим в сад или в бассейн, если он открылся. Вода снимает стресс и закаляет организм...
Штурман посмотрел на меня молча и как будто с сочувствием, а мне почему-то вспомнились недавние слова Лампады Неоновны: "Под обычной внешней оболочкой кроется какая-то таинственная начинка". Померив меня странным взором, он повернулся и удалился. Я не сдержалась и все-таки шмыгнула носом, махнула рукой и тихо покинула смотровую площадку.
Отсек должен был быть доволен: я явилась в девять часов, правда, душ принимать отказалась, шмякнулась в кровать, не раздеваясь, и рявкнула: "Вырубай свет!!!"
- Вам требуется психологическая помощь? - прочувствованно поинтересовался отсек. - Связаться со Звездолетом Андреевичем Энтропиевым?
- Нет, - отрезала я.
- Внимание, у меня для вас сообщение, - перешел на другой режим
отсек. - С завтрашнего дня начнет функционировать корабельная школа, второй этаж, отсек альфа-7, которую вам необходимо посещать.
Комната договорила и погасила свет, оставив меня мрачно уткнувшейся в подушку. Все было одно к одному, и мне очень хотелось выброситься в космос. К тому же, когда я выходила из лифта, мне на глаза опять попался мерзкий робот. И опять он странно поглядел на меня...
ГЛАВА 17.
Ночью я, конечно, спать не могла совершенно и мучилась, лежа на кровати-тумбочке-холодильнике, пока не проснулась. Оказалось, что до этого все-таки спала. Я со вздохом перевернулась на спину и ужаснулась: с потолка на меня медленно опускался большой мягкий полупрозрачный колпак. Рванувшись с кровати, я в лихом прыжке оправдала свою пятерку по физкультуре и судорожно хлопнула по стене. Отсек, к счастью, открыл дверь, и я выбежала в коридор...
Луны не горели. Звезд не было. Да и сам коридор выглядел совершенно по-другому: стены стали тускло-серыми и почти не давали света, а по полу, когда я на него ступала, пробегали синенькие болотные огонечки. Успокаивающая музыка не играла, ароматизатором не воняло. Даже "Корабль-призрак" не наводил на меня такого страху. Психологи уверяют, что эмоциональная встряска иногда полезна - поглядев на видоизмененную Ануну, я навстряхивалась на всю оставшуюся жизнь.
Тихо попискивая, я пробиралась по серому коридору, который вдруг стал мне напоминать внутреннее убранство комнатки с чихающим механизмом, в котором никак не могла разобраться Лампада Неоновна... Двери отсеков и лифтов исчезли со стен и, что самое ужасное, на всем этаже, кроме меня, никого не было!
"Может, Ануну сломалось? - панически думала я. - И мы застряли в космосе на веки вечные? А, может, оно взбесилось и теперь решило погубить всех пассажиров, как в фильме "Ужасный страх-3"? Тогда сейчас меня должно прихлопнуть потолком!"
Ануну, видимо, "Ужасный страх-3" не смотрело - коридор остался без изменений. Я добралась уже до столовой, но заглянуть в нее не решилась, а застряла возле входа, пытаясь отыскать у себя на руке точки акупунктуры, чтобы успокоиться. Как только я обнаружила одну из точек, неподалеку от меня неожиданно разверзлась стена, образовав знакомую дырку с рваными краями. Я с трудом вспомнила, что раньше там был лифт, и без раздумий юркнула в столовую, высунув в коридор только нос и глаз.
Из бывшего лифта вышло несколько фигур - одна другой тощее и выше. Почти все они были сплошь задрапированы какими-то одеяниями, так что на свободе оставалось совсем немного тела. Одна из фигур повернулась в профиль, явив потрясающе длинный и совершенно нечеловеческий нос и, протянув к другой гнущуюся в трех местах руку, сказала: