- Мамзель Джостиковна, - заискивающе пропела я. – Пожалуйста, примите нескольких моих пациентов, мне нужно срочно отлучиться по важному делу.
- А по какому, Валечка? – ласково спросила врач, поправляя подкрашенные синим волосы.
- На психологическую консультацию!
Лицо Мамзели сделалось серьезным, она прочувствовано кивнула:
- Конечно, иди, Валенька, ты же знаешь, как важно вовремя посетить психолога… Я не представляю, кем бы я сейчас была, если бы не сходила в свое время на консультацию…
Я бормотнула «извините, бегу», и хлопнула по стенке, так как историю избавления Мамзели Джостиковны психологом от жесточайшей мании преследования, навязчивых состояний страха, постоянной неуверенности в себе и рассеянности слышала уже примерно тридцать два раза.
Для начала я решила порасспрашивать людей, которых пугали роботы. Не имея, к счастью, памяти, подобной Мамзелевой, я припомнила их имена и отчества, названные мне воспитательницей Андромеды, и запросила у отсека их адреса. После многочисленных «а зачем вам эти данные» и «эти люди не проживают на вверенном вам этаже» он, все-таки сказал мне, где они обретаются. Я надела резиновые сапоги и перчатки, памятуя про гуляющих где-то гюрзу, гремучую змею и тарантула, да и не только их, и покинула отсек, велев ему отсылать всех приходящих к Мамзели.
Скоро я убедилась, что фильмы не совсем верно отражают работу сыщика, особенно в части, касающейся допроса свидетелей. Возможно, контингент Ануну не годился для расследований, или я не годилась в сыщики, по крайней мере, мои свидетели были не очень-то разговорчивыми.
Призма Борисовна, грустная старушка-макроэкономистка, сказала, что не хочет говорить про этот ужасный случай, и своего решения не изменила. Венера Юпитеровна, летящая как композитор, программировала компьютер-автосочинитель на симфонию и вообще отказалась со мной общаться. Ацелот Водолеевич, биолог, поулыбался мне без отрыва от электронного микроскопа и сообщил, что робот как-то стянул у него несколько пробирок с клеточными структурами, однако через час принес обратно. Структуры не пострадали. Ничего не поняв, я направилась к Зайцу Михайловичу, но тот оказался вздорным и неприветливым дедом. Рассказывал он о роботах охотно, но содержание его фраз скрывалось за ворчанием и руганью. В конце концов он стал ругать конструкторов роботов, потом – капитана и штурмана, потом – психологов, и я сочла за лучшее удалиться, пока он не дошел до врачей.
Свидетели кончились. Остался единственный выход – допросить робота, ведь он же, все-таки, машина, может, скажет, кто его программировал…
Местом допроса я выбрала столовую по двум причинам: там было людно и робот не мог тихо унести меня куда-нибудь, и к тому же не нужно было разыскивать его самого – почти в каждой столовой крутились роботы, помогая отлаживать пищесинтезаторы и отыскивая мешающих людям кушать гадов и насекомых.
…Я села за голубой столик и подозвала болтавшегося в воздухе гладкого зеленолицего робота с пластиковой имитацией кудрей на квадратной голове.
- Что вас волнует? – спросил он скрежещущим голосом, повисая надо мной.
- Сядьте, мне надо с вами поговорить, - приказала я. Робот со стуком опустился на соседний стул, и мы посмотрели друг на друга.
- Назовите своего конструктора, - сказала, наконец, я.
- Завод «Космопродукт», здание 24/5, цех «А-112», - охотно ответил робот.
- Почему не соответствуете стандартам? – бомбардировала его вопросами я. Он шевельнул щупальцами.
- Специальные разработки для космических кораблей, одобрено психологами.
- Что одобрено?
- Специальные разработки для космич…
- Хорошо, ладно. Для какого космического корабля вы разработаны?
- Для Ануну, - проскрипел робот.
- Хорошо. Чем, тогда, ты объяснишь странности в вашем поведении – людей до заикания доводите!
- Одобрено психологами, - непонятно ответил робот. Я поняла, что не так ставлю вопрос, и переставила его:
- Запрограммировано ли в вас причинение вреда людям?
- Нет, - твердо скрежетнул робот, глядя своими фарами прямо на меня.
- А почему тогда вы следите за людьми и крадете их вещи?!
- Специальная разработка… Одобрено психологами…
Я поняла, что толку не добьюсь, и замолчала. Робот, которого уже давно куда-то звали, молниеносно улетел. Я тяжело поднялась из-за столика, оставив без внимания тарелку со смесью, выглядевшей уже значительно лучше, и вспомнила, что мне надо идти с чернолицым в аквариум, однако никуда уже не хотелось. Я добралась до своего рабочего места и включила самую душераздирающую песню своей любимой певицы.