- Бубубубу, - сказали родители.
- Что? – переспросила я.
- Передадим! – крикнула мама и помахала мне рукой.
- А ты не хочешь попрощаться со своими школьными подругами, или с тетей? – озабоченно спросила вдруг она.
- Пожалуй, нет, – отказалась я, потирая горло. – До свиданья, мам, до свиданья, пап.
- Подожди. Валенька, а кто это у тебя за спиной? – испугалась вдруг мама. Я тоже струхнула и обернулась. Сзади стоял штурман, посвистывая и заплетая себе новые косички. Он одарил моих родителей мимолетной улыбкой и представился:
- Логвин Горгоньев, штурман Анунушки, приятель вашей дочурки.
Лица обоих родителей выразили подозрение.
- Очень приятно, - смурно сказала мама. – Значит, вы прокладываете путь кораблю?
- Ага, - согласился штурман. – Да вы не обращайте на меня внимания, все равно вы меня еще нескоро увидите вживую. Посмотрите лучше, какая у вас Валька удалая стала. А какой она мне стишок написала, просто класс!
- Какой еще стишок ты ему написала? – нахмурилась мама, и тут экран начал гаснуть.
- До свиданья! – успела сказать я родителям, и компьютер-тетрадка окончательно потух. Связь с Землей была прервана на неизвестно сколько времени.
Шум в зале мгновенно стих, и стала, наконец-то, слышна успокаивающая музыка.
- А ты что, никому не звонил? – только сейчас дошло до меня при взгляде на пустые руки штурмана. Он передернул плечами:
- А мне некому, Валь. Ну, то есть, дальние родственники есть, но я им отродясь не звонил, что же сейчас-то буду? Хотя, пока я ждал, когда ты докончишь орать на своих родителей, слушал, что остальные говорят. Так какая-то девица на полном серьезе говорила примерно вот что: «Дорогая Галета Николаевна, не удивляйтесь, это я, ваша троюродная племянница, вы меня не помните, наверное, потому что мы с вами виделись, когда мне было семь лет, но сейчас я не могла не позвонить вам, ведь со мной полгода не будет связи!» - тут штурман перешел с писклявого дисканта, долженствующего олицетворять голос неизвестной девицы, на свой собственный голос и смех.
- А капитан имеет родственников? – с любопытством спросила я, еле дождавшись, пока он отсмеется.
- Да конечно! – фыркнул штурман. – У него обширное семейство, целая династия капитанов: прапрадед, прадед, дед, отец были капитанами, и, кстати, хорошими… Ну должна же природа на ком-нибудь отдохнуть.
- Это верно, - хихикнула я, повернулась и тут же наткнулась на Зуммерова, который смерил меня взглядом подозрительной рыбы.
- Интересно, почему у вас не наблюдается признаков печали? – поинтересовался он, подняв бровь. Я старательно скуксилась и пробормотала:
- Да нет, что вы, вам показалось, мне очень грустно. Пойду-ка я погрущу на смотровую площадку, Логвин говорил, что там красивая туманность…
- Заметано! – подхватил штурман и потянул меня за руку.
Туманность и вправду оказалась удивительной. Она переливалась всеми цветами радуги и имела такую сложную форму, что ей бы обрадовался любой психолог, нуждающийся в абстрактных картинках для выявления у пациентов разных ассоциаций. Я попыталась разглядеть шпарящий впереди корабль инопланетников, но, как и следовало ожидать, ничего не увидела. Вселенная впервые показалась мне действительно бесконечной, а Земля – такой далекой, что даже не верилось в ее существование.
Штурман, видимо, почувствовав мое состояние, приобнял меня за плечи и торжественно произнес:
- Как же мал и ничтожен человек перед бескрайними просторами Вселенной! Как он хрупок и беззащитен перед грозными стихиями, которым он может противопоставить лишь свой ум, свою находчивость, и свой космический корабль… Ну ладно, хорош нудить, а то аж от самого себя скучно. Пойдем подзовем себе кресла?
Я хотела согласиться, но так и застыла с открытым ртом: привычно-надоедливая музыка сменилась вдруг диким ревом корабельной сирены. Через несколько секунд рев смолк, а еще через несколько начался снова, и люди, которые уже вознамерились что-нибудь друг у друга спросить, только вхолостую похлопали губами.
Я посмотрела на штурмана. Он был совершенно спокоен, поэтому я передумала прощаться с жизнью и в перерыве между гудками быстро спросила:
- Это что?
- Позывные, - ответил Логвин, как всегда радостно улыбаясь. – Их нам подает какой-то корабль.
- Какой? – сбилась с толку я. – Инопланетянский, что ли?
- Наверное уж не Земной, - усмехнулся штурман. – Инопланетянский, но не тот. У того другие позывные. Ну надо же, как тесен космос.
Сирена опять взревела.
ГЛАВА 39
Вскоре мы со штурманом уже сидели в рубке, в которую Логвин привел меня, несмотря на воркотню Зуммерова.