Неожиданно голос икрыса вклинился в мои нелюбезные мысли о нем и произнес:
- А мы внафяле думали, что ваш ковабль не ваш, а гхерчхейров, поэфому пофлали сигнал о помофи.
- Почему же вы так думали, стукнутые метеоритом из-за угла? – спросил штурман, несмотря на шутливую форму, весьма серьезным тоном.
Икрыс вытащил из-под балахона заднюю лапу, поднял ее чуть не на уровень своего носа и принялся, к нашему удивлению, обстоятельно загибать на ней пальцы, перечисляя:
- Во-первых, он новый. Во-вторых – офень быстро летел. В-третьих – больфе никто, кроме нас и гхерчхейров, тут не летает… - скромное количество пальцев на икрысиной лапе на этом закончилось, как и его аргументы. Инопланетник опустил лапу и хитро зыркнул в мою сторону. Я поняла, что он таким образом шутил, и раздраженно хихикнула.
- Нет, мы не гхерчхейры, мы представители нации землян, - сообщил Зуммеров икрысу то, что он и так знал.
- Мы фидим. Поэфому вы и остановились. Ефли бы это были гхерчхейры, они бы вряд ли нам помогли. Они наф не любят…
- Изверги! – возмутилась я.
- Мда? – спросил штурман.
- Не отвлекайтесь на посторонние эмоции, доктор Козлова, - велел мне Зуммеров. – И вы, Логвин Эдуардович, могли бы проявить больше профессиональной активности. Необходимо обнаружить упомянутую этим индивидуумом пятую планету, хотя я лично подозреваю, что это дельта лямбды Рыб, РВЮ-148/1.
- Какие страшные у тебя подозрения, Андрюша! – рассмеялся штурман, поднимаясь с кресла и подходя к одному из компьютеров с большим экраном, возле которого тупо сидел куклолицый робот с безвольно обвисшими щупальцами. – Эй ты, давай, Фьюкай сюда, буду показывать тебе трехмерные карты космоса – может, узнаешь райончик…
Икрыс с усилием выдрался из кресла и, послушно подойдя к компьютеру, тут же что-то от него отковырял. Завидев это, сидящий в прострации куклолицый робот ожил и хлопнул его щупальцем по загребущей лапе. Из лапы выпал маленький беспроводной наушник и покатился по полу. Я поспешно подобрала его и уже хотела отдать штурману, но наушник у меня в пальцах как-то знакомо завибрировал. Я машинально поднесла его к уху, и меня оглушили позывные инопланетного корабля!
- Логвин!! – завопила я не своим голосом, опустошая все рубочные успокаивающие пульверизаторы. – Это опять они! Собакогориллы! Это их позывные! Они нас не бросили!!!
Штурман спокойно посмотрел на меня.
- Ну да, Валь, - сказал он, рассеянно отодвигая от побрякушек на своей куртке лапу икрыса. – Конечно, они от нас так просто не отступятся – сколько топлива уже потратили. Только раньше мы за ними гонялись, а теперь они летят за нами где-то на парсеков пять позади.
- Почему вы не доложили мне об этом, Логвин Эдуардович? – вознедовольствовал Зуммеров. Штурман пожал плечами:
- А, собственно, к чему? У нас уже есть одни инопланетяне, с ними бы разобраться, а эти, может, вечно с нами будут в догонялки играть.
…Успокаивающая музыка исполнила какой-то сложный, но красивый пассаж. Икрыс ткнул лапой в экран компьютера, где мерцал трехмерный кусок космоса.
- Вот эфа пванета, - сказал он.
ГЛАВА 50
де. делал несколько попыток остановиться на четырнадцатом, тринадцатом и десятом этажах. таж, пытаясь привести в порядок р- Вайка, вставай-ка! – раздался надо мной пронзительный голос Фьюка, у которого был большой талант подбирать созвучия и рифмы, особенно, когда другим это было не надо.
Я одурело подскочила на встревожено замигавшем универсальном ложе. Все, включая будящую систему отсека, видели десятый сон: псевдоокно резонно демонстрировало звездное небо с немыслимой формы туманностью.
- Чего тебе опять? – хрипло поинтересовалась я, сфокусировав взор на лопоухом икрысенке.
- Пифу стифок, - отрапортовал Фьюк на своей обычной максимальной громкости. – Хофью рифму к слову возвышенность!!!
- Ну, возниженность, - попыталась вяло вывернуться я.
- Нет такого слова! – возмутился весь орфографический словарь, заложенный во МНУ-6, в лице Фьюка. – Хофью нафтоящее!!!
Я для вида задумчиво наморщила лоб, впервые проникнувшись горячим сочувствием к отсеку, коего я тоже донимала подобными непосильными просьбами.
Фьюк ждал, нетерпеливо подергивая ушами.
…Прошло уже две недели с того дня, когда икрысиная общественная ячейка осюрпризила меня собой. Ануну летело к пока еще плодородной пятой планете, корабль собакогорилл по-прежнему играл с нами в догонялки, двигаясь то позади, то впереди нас, но на связь не выходил, или штурман не говорил об этом.