Видимо, Зуммеров пока что о неполадках во вверенном ему корабле ничего не знал, потому что от нас не скрывался. Он с удивительно живым для себя лицом стоял у самой площадочной стены рядом с Денеб и сканировал взором довольно скучные в этот момент космические просторы. Чуть поодаль прислонился к той же стене посвистывающий в ожидании меня штурман. Других людей на площадке было мало, иногда выбегали из одного лифта и вбегали в другой икрысы с плодами в лапах и зубах, роботы отсутствовали.
Подбегая все ближе к Зуммерову и Денеб, я постепенно начала различать, о чем они говорят.
- Андрюша, смотри, какая красивая звездочка – ты не знаешь, как она называется? – спрашивала подруга, втыкая палец в мягкую стенку.
- По звездному каталогу HIP это белый карлик MRAK 888 ню, - нежно сообщал ей Зуммеров. – А по звездному каталогу HP это…
- Безобразие!!! – заорала старушка-долгожительница, обогнавшая нас на целый корпус. Капитан резко обернулся, и они оказались лицом к лицу. Тут подоспели и мы.
- Обеды невозможно есть! – с места в карьер начала старушка.
- Надо принять меры, - укоризненно добавила Антилопа Волопасовна.
- Аквариум разморозился. Вам отвечать, - пропыхтел студент-биолог.
- Здравствуйте, капитан! – закончила я той фразой, с которой хотела начать, но не успела.
Зуммеров стремительно окаменел, пошел красными пятнами по зеленому фону лица и проскрипел:
- Я прошу вас дать надлежащее объяснение вашим выпадам.
- Да, чего вы на него накинулись? – возмутилась из-за капитанского плеча Денеб. – А от тебя, Валя, я просто не ожидала…
- Я, собственно, не к нему, а к Логвину, - оправдалась я и помахала рукой подходившему штурману.
- Ну, чего развоевались, давно пульверизатора не нюхали? – обратился он к наседающей на капитана троице. – Давайте выкладывайте по очереди…
- Я первая! – не дала ему договорить старушка-долгожительница. – Вы над нами издеваетесь! Сегодня на завтрак была полусухая каша и полстакана воды, а на обед – совершенно сухой брикет и треть стакана воды!
- Меню разработано корабельным диетологом, все претензии предъявляйте ему, - отрубил Зуммеров. Старушка-долгожительница дико оглянулась вокруг, и я очень обрадовалась, что корабельный диетолог сейчас находится вне ее досягаемости.
- А с аквариумом-то что? – язвительно спросил студент-биолог. – Диетолог решил нам устроить рыбные дни? И мы будем есть акулу, ската, морских ежей, глубинных удильщиков и один из трех сохранившихся на Земле экземпляров кистеперой рыбы?!
Зуммеров пожал плечами, переглянулся со штурманом и неуверенно пробурчал:
- Возможно, это правомерно при условии необходимости…
- Да нет, Андрюш, погоди, - озабоченно прервал его штурман. – Нормы питьевой воды не должны уменьшаться ни в каком случае, кроме… Слушай, - вдруг обратился он к студенту. – Вода в аквариуме исчезла?
- Ну. Даже пара нет, - подтвердил тот, стремительно теряя красноречие, когда не нужно было перечислять виды рыб.
На шум и громкую успокаивающую музыку сбежалось несколько икрысов. Они зашепелявили «Фто такое?», наступая на ноги нам и друг другу. Штурман пока что молчал, но его лицо ясно говорило, что спокойные времена для Ануну завершились, не успев начаться.
- Что случилось? – с отчаяньем спросила я.
- Да, в чем дело, Логвин Эдуардович? – наконец, нашел виноватого Зуммеров. – Я предупреждал вас, что это ваше расхолаживание неизбежно повлечет за собой тяжкие последствия…
- Фево он несет? – спросил какой-то икрыс, изо всей силы ткнув меня под ребро для привлечения моего внимания.
- Он несет ответственность за все это безобразие! – отрубила старушка-долгожительница. – И чтоб сегодня же столовые…
- Нет, - перебил ее штурман. – Не сегодня. А завтра приготовьтесь к тому, что будет еще хуже. Андрей, Валька, Денеб, быстро идемте в рубку, пока нас тут не растерзали новые жалобщики. А вы, братья по разуму, - повернулся он к пихающим его сзади носами икрысам. – Скажите всем своим, чтобы ни в коем случае не выбрасывали ботву и фрукты в мусоросборники. Иначе не долетим. Ясно?
- Яфно, - испуганно согласились икрысы и попятились от нас, а штурман схватил одной рукой меня, другой Денеб и ринулся к ближайшему лифту. Зуммеров топал сзади, пытаясь сохранить достоинство, что было трудно, потому что из дальнего лифта выскочила оголтелая кучка людей вперемежку с икрысами и хищно завопила: «Ага, капитан!», указывая на него руками и лапами.
Наконец мы достигли лифта и поехали в рубку. Мне было так страшно, что даже не хотелось писать об этом стихи. Денеб тихо поскуливала и вытирала глаза концом косы. Штурман молчал, нервно покусывал нижнюю губу и явно не мог дождаться, когда же мы доедем.