Вполне по-христиански: «И последние станут первыми, а первые — последними». Какие эмоции будут испытывать эти «бывшие первые»? «Чувство глубокого удовлетворения и искренней благодарности»?
А теперь посмотрите на это с точки зрения носителя этого самого прогресса. Прогрессор или — создаёт новое поле ненависти внутри общества, которое он собирается осчастливить своим «прогрессом», или — собирает вместе, объединяет существующие уже в обществе очаги взаимной ненависти в один большой пожар. А реально — всё вместе. И если хочется прогрессировать успешно — делай это жестоко. Иначе будет хуже всем.
Многие исследователи отмечают сходство целей реформ Самозванца Лжедимитрия Первого и Петра Великого. Но Пётр рубил боярам бороды и головы, тысячами казнил бунтовавших стрельцов, окружил Кремль гирляндами повешенных. А Самозванец пытался убедить, договориться. «Ребята! Давайте жить дружно!». Были бы казни, сходные по масштабу с казнями после стрелецкого бунта, и не было бы миллионов погибших, половины населения России, в Смутное время? Цена отсутствию предельной ненависти, жестокости, злобы — у реформатора есть распространение запредельной взаимной ненависти — в широких народных массах?
Ни у одного попаданца не встречал чёткого понимания: мы, прогрессоры, неизбежно привносим в целевое общество вирус озлобления. Иисус-то чётко формулировал: «Не мир я принёс вам, но меч».
Опять — в поперёк. Против самого себя. Против души моей. Против того, что я считаю «правильным», против души моей! Я же добрый и мягкий! Гуманный и человечный! Мне эпидемия озлобления… да не хочу я этого!
А что, у меня есть варианты?
Погрустил, повздыхал и… приступил. «Не корысти ради, а пользы для».
Для начала — классика. Использование «национальной розни». Европейцы на Мадагаскаре, например, организовывали труд туземцев, формируя команды работников из одного племени, а начальников ставя из другого. Сакалава под командой мерина очень хорошо копают канавы.
У меня здесь, на Верхней Угре, малагасийцев нет. Но есть голядины. Которых я принял под свою защиту. Которые — сироты, которых мало, которых местные уже пытаются обижать. «Защищать сирых и малых» — обязательный принцип каждого благородного рыцаря. «Благородю». Назначил всех троих — десятниками над группами мелких «пауков», велел взыскивать за упущения. Решение стандартное: «начальник-вражина». Как известно из опыта стройбатов Советской Армии: наиболее эффективны отделения азиатов с сержантом-украинцем во главе. В роли узбеков и таджиков у меня тут — славяне, «пауки»-кривичи. Но система работает аналогично.
Были кое-какие взбрыки. Особо «брыкливых» — отчислить из школы и «на кирпичи». А уж там Христово Дуло… довёл рабочий день до 16 часов и поставил карцер на болоте. Такой… решётчатый. По здешней погоде… хорошо остужает горячие головы.
Не надо думать, что я сразу загнал всех детишек в болото — «кирпичи жарить». Я себе не враг, «дети — наше будущее». И моё — тоже. Во всяком большом хозяйстве есть куча неприятных или тяжёлых работ, которые, естественно, навешиваются на двоечников, лентяев, неудачников. «Два наряда вне очереди» — повсеместно используемое русское воинское выражение. По моим наблюдениям — произносится значительно чаще, чем «Ура!» или «Служу России!».
В отличие от детей, взрослые работники давали значительно более интенсивный поток «штрафников». Что обеспечивалось просто ясной постановкой задачи и проверяемостью результата.
Взамен общепринятой на «Святой Руси» «повремёнки» я везде, где мог, внедрял «сделку». Хотя правильнее говорить, используя терминологию Российской Императорской каторги — «урок».
Что-то типа: сто брёвен, пяти саженей длины, пяти вершков толщины. Обрубленных, ошкуренных, на усадьбу вывезенных. С каждого. Лесосеку — вычистить, ветки, кору, обрубки — на дровяной склад.
Первые две бригады отработали нормально. Ну, там Хрысь команды подбирал, старших ставил, с мужиками разговаривал. Были кое-какие… негоразды. Более всего — по части убрать за собой.
— Да мы ж делянку всю вычистили! Да тама будто изба метённая… одни пни стоят, сучья — убранные до единого…
Мужики, вы кого дурить надумали? Снежком позакидали и «так и было»? Или я не знаю, как в Северлаге зимой насыпи под железную дорогу делали? Дяденьки, ну не надо попаданцу из социума с ГУЛАГовским опытом — «лапшу на уши вешать»!
Пришёл, дрючком своим поковырял. Я что, кучу веток под снегом не увижу?
— Дык это ж случайно! Вот те истинный крест! Бес глаза отвёл! Запамятовали, обмишулились! Счас всё подчистую начисто…!