Наконец мы оказались в здании, Олеся по обычаю, упорхнула по кабинетам, я, взяв стаканчик кофе, сидел в фойе, разглядывая колоритные парочки. Удивляясь насколько разное отношение у разных мужчин к своим беременным жёнам. Интересно, каким мог быть я.
Как-то с мужиками мы рассуждали, какими будем отцами. Ромка мечтал уже о взрослом сыне, чтобы ходить с ним по клубам. Никитос, своего мечтал водить на стрельбище. Я представлял, как буду учить его плавать, как мы будем ходить в барбер, едва у него отрастут волосики, и как будим вместе бегать, по утрам, как Лисичка. Ради этой идеи, я готов поменять свою комфортную квартиру в центре, на жильё в непосредственной близости с парком. С большим парком, как Лисичкин.
Жизнь в шаговой доступности от парка, в перспективе оказалась очень заманчивая. Я могу гулять по парку пока ещё мелкий в коляске, потом буду учить его кататься на велосипеде, отведу его на первые карусели. И день рождения, я хочу отметить его первый день рождения в парке. Нет, я хочу отмечать все его дни рождения в парке.
А ещё я буду водить туда, гулять его маму пока она будет беременной и капризной. Она должна быть беременной и капризной, я так хочу. Я хочу баловать её, покупать любимые лакомства, бегать в ночь за деликатесами, ходить вместе дышать запахам побелки, и успокаивать, если она расплачется от слишком эмоциональной сцены в фильмы. Я буду гладить худенькие плечики, целовать в макушку прижимая к себе рыжую головку. Вон точно такую же рыжую, которая зашла сейчас в кабинет.
Так стоп! Не понимаю, что в себе сейчас останавливаю. Разыгравшуюся фантазию, которая завела меня в счастливую семейную жизнь с женой и ребёнком, или которая, могу поклясться, сейчас видела, как вон в те двери вошла Лисичка. Моя Лисичка.
Хрупкие, худенькие плечики, рост, рыжие волосы, собранные в небрежную косу. Это она, я могу поклясться, что это она. Не свожу глаз с заветной двери. Умом понимаю, что Лиса далеко, что её попросту нет в этом городе, она уехала, бросила, меня, его, свой парк, в котором я как последний идиот мечтаю гулять. Но тупо смотрю в одну точку, на одну дверь, просто чтобы убедиться, что всё это придумало моё воображение.
Сколько прошло минут десять, тридцать, целая вечность. Я почти не моргаю, боюсь пропустить важный момент. Пока меня не трясут за плечо, выводя из транса.
— Ау, Дима, я всё, можно домой. — Олеся, я про тебя и забыл совсем.
— Да, хорошо, ещё минута. — Девушка смотрит, непонимающе и настороженно.
— Всё в порядке, — нет, всё совсем не в порядке.
— Да, просто показалась, увидел знакомых, хотел поздороваться, — кого я обманываю, сейчас только её. Себя тоже, это не она, Лиса далеко, она уехала, а это очередной глюк. — Если ты закончила, тогда поехали.
Быстро покидаю здание, не хочу очередного разочарования. Олеся буквально бежит за мной. Садимся в машину, и я срываюсь с места, уезжая от непрошенных фантазий, от ненужных воспоминаний, от иллюзий как могло быть, но никогда уже не будет. Что ж ты так прочно засела в мою голову Лисичка, и никак не хочешь оттуда выходить.
Глава 20
Алиса
— Что ж, беременность я вам подтверждаю. Наблюдаться планируете у нас?
— Нет. — поспешно отвечаю доктору. Спина напряжена, руки слегка трясутся. Я давно приняла решение, я его приняла ещё, не видя тест. Оно правильное, и единственно верное. Сейчас главное его озвучить. — Ни в смысле, что не планирую наблюдаться у вас. Я не планирую наблюдать вообще ни где. — мнусь. Замолкаю, силясь произнести такое некрасивое слово.
— Значит аборт. — заканчивает за меня доктор.
— Да, — выдыхаю немного обречённо. Так лучше всего, для меня в первую очередь.
— Медицинские показания, личные предпочтения, срок довольно большой.
— Но мы успеваем?
— Мы успеваем. До двенадцати недель, надо бы поторопиться. — доктор замолкает и снимает свои очки. Пожилая женщина, предпенсионного возраста, явна, поведала на своём веку много таких как я.
— У меня личные причины, я не хочу их озвучивать. Но возможно есть и медицинские показания, последняя беременность была замершей, на сроке в двадцать недель, хотя до неё были две, и я хорошо их выходила.
— Мы посмотрим, если принесёте свою карту, будет легче с этим работать. Были какие-то отклонения во время третей беременности?
— Нет, не знаю, не помню. Разве что, это был мальчик, две первые были девочки.
— Не думаю, что повлиял пол. Если страх только из-за этого… — если бы только из-за этого, нет у меня никого, а у ребёнка нет отца, на которого я могу положиться. Вот что доктор. И я не знаю, как смогу потянуть всё это, ни финансово, ни морально, даже пресловутой поддержки нет. Мать меня загнобит.