Обиженная на меня мать, не звонит, это делает папа, и даже к моей великой радости не звала убирать дачу, готовя её к зиме. Они уже почти полностью перебрались в городскую квартиру, и хвала небесам в гости не приходят. Тянем время как можем.
Пятница. Я сидела на работе и мечтала, чтобы этот день быстрей закончился, хотелось забежать в ставшее любимым кафе, за яблочным пирогом и домой, по одеялко к просмотру какого-нибудь фильма. Выходные посвящаю дополнительной работе, и откладываю деньги. Бюджет распределён, всё распланировано. Моя жизнь похожа на прежнюю, действия просты и понятны. Работа, отдых, домашние дела, отдых, дополнительная работа. Лишь бег пришлось заменить прогулками, противопоказаний, впрочем, нет, но всё же…
— Алиска, Алисочка, — в телефонную трубку частила Ольга, — документы, что мы с тобой готовили…
— Да.
— Срочно отнеси к Дмитрию Алексеевичу, пожалуйста, срочно. — внутри вдруг резко похолодело. Это Дмитрий Алексеевич, опять довел до слёз Елизавету, со своими договорами. Говорят, лютовал страшно как. И я к нему в кабинет, ещё и беременная, НИ ЗА ЧТО.
— Ни за что на свете, Ольга Анатольевна, — перешла на официал. — Мне нервничать нельзя, я к нему не пойду.
— Алисонька, как не пойду, он вечером уезжает, его не будет, и в понедельник тоже. Нам подпись его нужна, вот позарез. Я бы сама, но меня нет, ты же понимаешь. Мне Наташа, секретарь его, позвонила, сказала или сейчас, или… — в трубке повисло многозначительное молчание. — Он ждёт, сходи к нему, и я тебя домой пораньше отпускаю. Ммм.
Перспектива уйти с работы на полтора часа пораньше была заманчива, тем более понимая, что идти мне всё равно придётся.
— Хорошо, сейчас сделаю, и домой.
— Давай Алис, я в тебя верю.
Только я в себя не верю. Умом, конечно, понимаю, что не такой уж этот Дмитрий Алексеевич и страшный человек, ну не убьёт он меня точно. Не убьёт же? Может повысить голос, наорёт, отчитает за возможные ошибки, но бить не будет. Не будет же?
Всё это вертелось у меня в голове, пока я спускалась, по лестнице на тринадцатый этаж. На лифте не поехала специально, на нем быстрее, а мне хотелось оттянуть нашу встречу. Да тут и всего два этажа. Господи и какой дурак, посадил руководство на тринадцатый этаж. Вот поэтому он и злой такой.
Руки потряхивало, ноги плохо передвигались, как будто к ним, на цепи, были прикованы сто пудовые гири. В горле постоянно собирался ком, как его не сглатывала, он не уходил. У двери приёмной слышу грозное рычание «Я уехать от сюда смогу сегодня. Без меня этот цирк продержится пару дней», господи, господи, господи, сделала пару глубоких вдохов и вошла.
— Здравствуйте, — мой голос пропал, сейчас больше напоминал мышиный писк. — Алиса, из бухгалтерии, документы, подпись.
Попытка собрать слова в предложение провалилась, а как с начальником разговаривать. То, что накрутила себя донельзя, я поняла, когда, буквы на табличке, на дверях кабинета, вдруг запрыгали. Отступать поздно, ещё одна попытка сглотнуть предательский ком, и я открываю дверь, почти в преисподнюю.
Крепко сжимаю папку, грозясь помять важные документы. За рабочим столом пусто, на диванчике близь меня сброшенный пиджак и сумка с ноутбуком. В кабинете полумрак, верхний свет не горит, всё говорит о том, что его хозяин собирается покинуть рабочее место. Моргаю, в глазах мушки.
Высокая фигура стоит у окна, ко мне спиной, с мобильным телефоном в руке. Уши закладывает, но я могу различить до боли знакомый голос, сейчас твердый, с властными нотками, но я узнаю его. Хлопок закрывающейся мною двери, мужчина оборачивается и…
Часто моргаю, не в силах справиться с пеленой, муть, туман, всё плывёт. Это он?
— Лисичка…
Последнее что слышу, а дальше глухота и темнота. Это всё-таки он?
Дмитрий
У меня ночной рейс, а я не могу избавиться от срочной работы. Ощущение, что меня просто заперли в здании и запретили покидать город. И ведь даже собрался, нет, новый сюрприз. Срочно подписать документы для бухгалтерии, чем бл* весь день занимались. Рыкаю на Наталью и возвращаюсь обратно в кабинет. Звонит Богдан с очередной глупостью, чувствую, что закипаю всё сильней, ещё пять минут и сучится очередной армагеддон. Господи, пошли мне успокоительное.
Дверь хлопает, явилась. Поворачиваюсь к девушке и… Лисичка, моя Лисичка. Чёрт, тысячи мыслей промчались у меня в голове, а она вдруг закатила глаза и осела. Кидаюсь к ней, в последний момент, умудряясь поймать рыжую головку.