Но вот из-за белых кулис, из-за реяния и полета сахарной взвеси, которая оседала на город-торт, вышел дворник без метлы, в высоких валенках:
-Ты бы домой уже шел, а, Семеныч? А то заметет тебя, не ровен час. Я тебя тут как одного брошу? Ты уж давай первый, а я за тобой.
Герцог нехотя поднялся со скамейки - с него сошла белоснежная лавина - и побрел к дому. Он отряхивался, ворчал и думал, что во всем виновата зима, а дома тепло, и на кухне горит лампочка без абажура над стопками старых газет и вездесущим шмыганьем тараканов, которые нисколько ему не досаждали. И скоро чайник засвистит на синем цветке газа, и по телевизору чего-нибудь покажут. Он поднял лицо к небу, невидимому за кружением и истечением белого: там, в вышине летел Ангел, подсвеченный прожектором, закрепленном на одном из прекрасных старинных соборов Киева - Ангел был в белом балахоне, формой напоминающем конус, и держал в руке свечу и фонарь, которые света не давали, но тем не менее, были самыми настоящими символами.
-Есть книги живые и книги мертвые, - бормотал Герцог себе под нос, входя в подъезд, где пахло растаявшим снегом и кошками. - Это не связано с тем, хорошо или дурно они написаны. Мне попадались прекрасные книги, которые, по сути, были мертвы. А видел я книги похуже, пожиже, попроще, которые, тем не менее, живы. Мастерства недостаточно, необходимо тайное знание божественной формулы - какая-нибудь табличка с именем Создателя, которую пражский Гаон приклеивал на лоб Голему.
-Но как распознаешь? Как отличить смерть от жизни в случае книги? - вопрошал Ангел: он вернулся к своему другу и теперь брел за ним, пристроившись, как и положено ангелам, с правой стороны.
-Для распознавания существуют три основных признака, дружище. Во-первых, - и это ты сам отлично знаешь - живой текст рыхл, воздушен, он способен воспроизводить сам себя. Зародыши слов дремлют в его ячеистой структуре, и ты без труда можешь надстраивать и надстраивать такой текст, если пожелаешь. Таким образом, первейший признак живого текста - рыхлая фактура, когда каждое слово и каждый образ имеет, если угодно, дополнительные валентности, которые способны порождать новые жизни. Вторым свойством является преемственность: читатель должен узнавать традицию, к которой восходит текст. Словесная ткань и вызванные ею образы отсылают к другим словам и другим образам, что обогащает и книгу, и читателя.
- Великолепно! Но что же третье? Ты так и не сказал про "в-третьих".
-В-третьих, это, пожалуй, отзвук - или, как говорят, послевкусие - то, что остается с читателем, когда книга прочитана. Это как запах лаванды, который прилипает к пальцам мародера после того как он порылся в чужом платяном шкафу...
Герцог медленно поднимался к себе на третий этаж, скрипя стоптанными солдатскими башмаками.
Лоте показалось, что он абсолютно счастлив.
Глава Сороковая
Муха. Бегство
Муха звонила Рябине в Харьков, чтобы отвести душу.
Это радость от молчания ширится, становясь все более и более радостной. А горе загнаивается, закисает, и потом чувствуешь себя гораздо хуже. Конечно, жила неподалеку Ракета, но ее Муха уже успела как следует обработать ежедневным нытьем, а Ракета была не из тех, кто позволяет длительное время вытирать об себя сопли.
Муха терзалась самоотверженно, ожесточенно. А энергичные страдальцы подобны коллекционерам: охотно достают и предъявляют свои сокровища, а затем ревниво следят, чтобы их коллекцию оценили по достоинству. Повторение одного и того же в подробностях приносит им облегчение.
В общем, Мухе нужен был свежий восприемник, и она позвонила по межгороду Рябине.
-Черт бы подрал этот конкурс, - бормотала она в телефон. - И этот Челябинск. И этот Берлин.
-Чего? - удивилась Рябина, сидя у себя в Харькове. - Какой конкурс? Причем тут Берлин?
-Эльф выиграл конкурс скрипачей в Челябинске. А в Берлин его отправляют как победителя чертового конкурса скрипачей. Учиться на стипендию. Это музыка во всем виновата! Чертова музыка! Если виновата жаба, можно расцарапать ей рожу, волосы повыдергивать или башку открутить. А тут - музыка соперница у меня...
-Странно, - проговорила Рябина. - Он пока жил у нас тут в Харькове, терпеть ее не мог. Включишь чего-нибудь, а он: "Выключи немедленно, у меня душа кровоточит".
-Так это какая музыка была?