Амари была поражена неожиданным предложением, возможно, даже заманчивым, но не ей выбирать свою судьбу.
Воля Амари — воля ее покровителей.
Ей не принадлежала даже собственная жизнь.
— Я не планирую вступать в клан, но помочь могу, — благодарно кивнула она. — В конце концов, мне следует вернуть должок за свое спасение.
— Спасибо и на этом, — сказал Рю с едва заметной улыбкой.
Амари вернулась домой после захода солнца, — в памяти еще горели алым воспоминания об огненном закате, словно знаменующем начало господства кровавого произвола. В обеденном зале вовсю суетилась Джосет, накрывая стол к вечерней трапезе. Клайд сидел в дальнем углу на высоком кресле и читал при куцем свете камина. Ненадолго оторвавшись от книги, священник поднял на Амари глаза и, убедившись лично в ее появлении, вернулся к вязи зловещих символов.
Похожие выступали в роли охранных печатей.
— Пропадала на башне? — поинтересовался Лирой, играясь за столом с кинжалом. Клинок в его руках отбрасывал на стены слабые блики.
— Да.
— Весь день? — между бровями Клайда возникла вертикальная морщинка, выражавшая недоверие.
Амари не стала отвечать, хоть и ответ был утвердительным.
— Я видела, на главной площади готовится гуляние…
Клайд громко захлопнул книгу, сопроводив жест раздраженным вздохом. Резкость в поведении пастора будто была вызвана посягательством на его доброе имя.
— Ночь греха и пламени, — пояснил Лирой. — Праздник из древних времен, символизирующий призыв темных сил и… сотрудничество. Но теперь он устраивается только как повод выпить и повеселиться. На площади разжигают высокий костер, — он попытался изобразить масштаб рукой, — и возле заводятся пьяные пляски…
— Никакой это не праздник, это настоящая ересь! — возмутился Клайд. — Сначала они идут молиться богу, а затем пляшут у костра во имя дьявола!
— Брюзга.
— Не все в жизни сводится к веселью, Лирой. Если мы ничему не будем придавать значений и прекратим видеть смыслы, кем мы тогда станем?
— Счастливыми?
Клайд подорвался с кресла, будто готовый в гневе наброситься на брата. Сквозь тонкие стекла очков на Лироя воззрился леденящий взгляд, и Амари вдруг почудилось, что в серых радужках мелькнули огненные искры.
Увидев, как Джосет раскладывает приборы, Клайд приостановил ее:
— Не утруждайте себя, пожалуйста, Джосет, я не голоден.
— И как среди этих варваров вырос такой учтивый мужчина? Клайд, ты всегда был моим золотом…
— А я тоже твое золото? — приободрился Лирой. В его голосе звучала почти детская надежда.
— В дерьме найденное, разве что, шут разукрашенный.
— Метко бьешь, карга, не даешь поводов разочароваться в тебе.
За спиной Амари послышался тяжелый стук сапог. В зал вальяжной походкой вошел Рэндалл, заложив большие пальцы за ремень.
— Всем добрый вечер, — протянул он с театральным пафосом, — а добрый ли?..
Клайд закатил глаза кверху.
— Клайд, детка, как боженька поживает? — хищно ощерился Рэн. — Передай ему, что у нас нашелся новый труп. Кажется, с прошлой ночи.
— Пока есть такие весельчаки, как ты, он никогда не откликнется.
— Извини, крест носить не стану.
Амари поймала негодующий взгляд пастора, не зная, что вызвало в ней большую тревогу, — скверная новость или Клайд, в отношении которого все оставались глухи до досадного чувства. Он задержал глаза на растерянном выражении Амари, прежде чем сердитым шагом удалиться в сторону лестницы. Амари бросилась было догнать Клайда, но Рэндалл с неожиданной быстротой схватил ее за ремень куртки, удержав возле себя.
— Не обращай на него внимания, — с ленивой небрежностью промурлыкал он. — Парень несет на себе тяжкое бремя. Несравнимое со службой в храме или дозором.
— Что же это? — сдавленно спросила Амари, все еще находясь в плену цепких пальцев Рэна.
— Захочет — сам расскажет.
Он внимательно вперился в девушку, будто пытался заглянуть в самые потайные уголки ее сущности. Голубые глаза Рэндалла, напоминавшие глаза Лироя, и потому так нравившиеся Амари, ярко контрастировали со светлой кожей, отчего приобретали вид какой-то потусторонний и даже магический. Насколько Амари успела узнать Мореттов, бледность была врожденной чертой династии охотников, не видевших солнца за еженощным противостоянием злу.
Меж тем Рэндалл предстал перед лицом Амари, держа ее украденный в мгновение кинжал. Девушка только теперь спохватилась пропаже, настолько Рэн оказался талантлив в воровстве.