— Люблю.
Он резко качнул бедрами вперед, отчего из груди Амари вырвался непроизвольный стон.
— Еще, — потребовал Лирой, усиливая напор.
— Я люблю тебя.
Он яростно притянул Амари еще ближе к себе, ускоряя темп, пока нарастающее наслаждение не захлестнуло их горячей волной.
Лежа на ворохе одежды под полотном плаща, утомленные и счастливые, они забылись в объятиях друг друга, обмениваясь короткими поцелуями. А между тем над городом уже нависла ночь, и мерцание рассыпанных алмазной крошкой звезд посылало на землю небывалый покой и чувство бесконечной умиротворенности, в котором Амари позволила себе растаять целиком и безотчетно.
Лирой задумчиво перебирал в пальцах ее волосы, и негромко, обессиленно произнес:
— Переходи на мою сторону. Оберон обратит нас, мы будем править вечность.
Амари лениво втянула в себя воздух, разочарованная тем, как просто Лирой нарушил их тихое, отрешенное от ужасов внешнего мира, единение.
— Кем мы будем править? Вы сожрете всех, дай вам такую власть.
Лирой уткнулся лицом в изгиб ее шеи и оставил на коже невесомый поцелуй.
— Нет, дева моя. Мы берем свое, не более. Голод — естественная потребность, которая должна быть удовлетворена беспрепятственно.
— Долго пировать вам не позволят, Иристэд — часть большой империи, к тому же обратившая на себя взгляд императора в свете последних событий, — Амари говорила спокойно, пытаясь достучаться до разума. — Пойми, наконец, что чьи-то глупые амбиции того не стоят.
— Я знаю Оберна и его способность находится всегда на шаг впереди…
— Как только Оберон пересечет эти стены, я убью его.
Лирой приподнялся на локте, нависнув над Амари. В его голубых глазах заблистал дьявольский огонек.
— Меня заводит твое упрямство, — улыбнулся он, обнажив заостренные клыки, и накрыл девушку собой в поцелуе.
Распаляя желание, Лирой предвкушал, как тело Амари вновь будет двигаться под ним, и в пылу страстной любви схватил зубами ее нижнюю губу. Болезненный укол вызвал на языке девушки солоноватый привкус крови.
И Лирой ощутил его тоже.
Жуткий непроглядный мрак заполонил голубизну его ясных глаз. Амари напряглась всеми мышцами, не воображая, что должно было последовать далее, но Лирой сам стремительно отпрянул от нее как от заразы.
— Я не собираюсь дожидаться рассвета, — он суетливо стал одеваться, пряча от девушки почерневшие склеры.
Следуя недобрым предчувствиям, Амари без промедления принялась натягивать на себя вещи. Заправив в штаны сорочку и убедившись, что кинжал все еще находился у тела, она повернулась к Лирою с тревожным вопросом, ответ на который имел большое значение, и оттого особенно приводил в волнение:
— И что теперь?
«Какого дьявола ты возишься с ней?» — заговорил голос жажды. Вкус крови Амари на губах отзывался внутри мучительным наслаждением: он был так прекрасен и невыносим напоминанием о том, что Лирой хищник, имеющий право не сдерживаться перед жертвой. Особенно когда та была столь соблазнительно хороша.
«И что теперь?»
Он не собирался отказываться от своего призвания, от привилегий бессмертной жизни. От возможности вознестись и ощутить всю силу вампирского могущества, а вместе с тем небывалую полноту жизни. Отыскав так долго манившее его место среди злодеев, Лирой намерен был следовать с ними до конца. От нахлынувших размышлений тьма в его глазах сгустилась.
Амари ждала ответ. «Она нам не друг», — заговорщически шептал демонский голос, вторя распалившемуся голоду. И тут же в противовес ему иная сущность пыталась поверить в искренность чувств Амари, в нежность, исходившую от каждого ее поцелуя, каждого касания.
Лирой настороженно зашагал спиной к лестнице, не тревожа подругу побуждением сердца покинуть башню.
— Мне казалось, наш разговор уже расставил все местам, — пожал он плечами с невинной улыбкой.
Заметив, как Амари напружилась в готовности кинуться за ним в любую секунду, Лирой резко дал деру. Он несся по освещенным городским улицам, представляя в голове закоулки, задворки, тени — иначе говоря, тот Иристэд, который знал, будучи вором. Несмотря на всю стремительность бега, Лирой слышал позади преследование, — Амари нагоняла его с приобретенной быстротой ассасина и настойчивостью девушки, намеренной пресечь зло.
Только он осознал, что не улавливает звуков погони за спиной, как в следующую секунду с крыши приземистого домика перед ним приземлилась Амари, преградив дорогу в узком переулке.