— Павел Филиппович?
Я обернулся. У арки стоял мужчина лет сорока.
— Он самый, — ответил я.
— Мой сын, Глеб Антонович, сказал, что вы можете мне помочь, — начал мужчина. — Меня зовут Антон Нилович Самохвалов.
— Вы привезли расписку? — уточнил я, рассматривая отряд бойцов, которые рассредоточились у арки.
Самохвалов кивнул. Направился ко мне и, оказавшись рядом, протянул ладонь. И я ответил на рукопожатие:
— Прошу, пройдемте в мой офис, — предложил я и отпер дверь, приглашая мужчину войти. — Кто ваш займодавец?
— Юрий Волков, — ответил Самохвалов, проходя за мной в приемную. — Один из главарей «Кадетов».
Волчье логово
Гость обернулся ко мне, взглянул исподлобья. Наверно ждал, что я как-то отреагирую на его заявление. Я же равнодушно пожал плечами и указал рукой в сторону своего кабинета.
— Арина Родионовна, сделайте нам, пожалуйста, чай, — попросил я секретаря. — И парням из дружины тоже.
Теперь было понятно, почему Самохвалов ходил с таким количеством охраны. В Петрограде существовало четыре крупных банды, которые зародились еще в Смуту. Вернее, их было пять, но не так давно, Империя признала движение трудовиков-социалистов террористическим, и они ушли в подполье, занявшись взрывами и убийством членов Императорской семьи.
В отличии от монархистов, ядро которых сложилось в стычках на митингах Смутного времени, кадеты зародились в кадетских училищах Империи. Вместе они пытались противостоять другим группировкам, и старались бороться с криминалом, вербуя людей из бывших дружинников и жандармов. Но изначально благая идея «города без преступности» уперлась в финансирование. Поэтому кадетам пришлось поступиться частью принципов, и заняться криминалом.
— Ваш кредитор бывший военный? — уточнил я, и Самохвалов кивнул:
— Все так. Только у него без титула. Родился Юрка босяком. И я был уверен, что им же и помер. Но как оказалось, Волков жив. И даже, кажется, не кашляет.
Мы вошли в кабинет, я сел за стол, указал на свободное место:
— Прошу, присаживайтесь.
Самохвалов расположился в кресле, и я смог его рассмотреть. Он был не стар, но выглядел изможденным. Словно давно не высыпался. На нем был дорогой костюм цвета топленого масла с золочеными пуговицами, запонками, украшенными жемчугом. Мне подумалось, что только очень расточительный человек стал бы использовать такой капризный материал для украшений. Насколько я знал, жемчуг был хрупким и быстро портился при неосторожном обращении. Похоже, моего гостя это не особенно волновало. Мужчина вынул из кармана белоснежный платок и промокнул испарину со лба.
— У вас душно, — проговорил он, будто извиняясь за свою слабость.
— Только бы не заорал, — буркнула Виноградова, которая сидела все то время на подоконнике.
Женщина приоткрыла раму окна, впуская в комнату прохладный воздух, напоенный ароматом цветущего шиповника.
Самохвалов вздрогнул, уставившись на место, где находилась Любовь Федоровна, но быстро пришел в себя и криво усмехнулся.
— Призраки? Я правильно понимаю?
— Я ведь некромант, — не стал спорить.
— Занятно, — проговорил мужчина и поставил на стол портфель, открыл его и вытащил траченный временем лист из тетради гимназиста. Передал его мне:
— Вот.
Я взял ветхую бумагу, внимательно прочитал написанный от руки текст. Взглянул на дату. Посмотрел подпись на просвет.
— У таких дел же есть срок исковой давности? — с надеждой уточнил Самохвалов.
Я медленно покачал головой:
— Волков был признан умершим и вернулся в город недавно?
— Все так, — скривился мой гость.
— Так что сроки его обращения в суд будут восстановлены.
Отложил лист, взглянул на Самохвалова:
— Рассказывайте. Прошу только ничего не скрывать. Потому как от вашей искренности будет зависеть результат.
— Мне нечем вас удивить, Павел Филиппович. Я взял в долг денег у человека, которого считал другом, — со вздохом начал Самохвалов. — Полагал, что расплачусь с ним сразу же, как появится прибыль. Но вскоре мой приятель попал на каторгу. Дело было мутное, а времена страшные. Не успел я опомниться, как Волков сгинул. Отдавать долг мертвецу я не стал по понятным причинам. Просто не мог. А теперь должен отдать в сто раз больше.
Я кивнул:
— Взяли деньги у Волкова. Не страшно было занимать у бандитов?
— Тогда он еще не был «кадетом», — ответил Антон Нилович. — Иначе бы его новые друзья уже давно все у меня отобрали. Вы не подумайте, Павел Филиппович, я готов вернуть долг. Но в разумных пределах.