— Я умираю, Ники, — внезапно сказал он. — У меня почти не осталось времени, а у тебя впереди вся жизнь. У тебя и у Робина. Если только я смогу вывезти вас отсюда, заставь полицию поверить, что у тебя не было ничего общего с Логовищем.
На ее лице появилось выражение смертельного отчаяния:
— Не может быть, чтобы ты…
— Я уже давно это знаю, — сказал он. — Это рак, Ники, и уже ничего нельзя сделать. Я думал, что у меня еще есть время, чтобы увидеть, как вы с Робином окажетесь в безопасном месте, но болезнь прогрессирует быстрее, чем я думал.
— Мы можем куда-нибудь поехать, найти другого врача…
— Я с трудом держусь на ногах, Ники. Я знаю, что умираю, как знает об этом любой старый пес.
— Нет! — воскликнула девушка. — Мы найдем хорошего врача.
Ему было приятно, что она так волнуется из-за него. Но он должен ее убедить.
— Да, — нежно поправил он ее. — У меня есть несколько недель, может быть, месяц. Не больше. Не волнуйся. У вас с Робином впереди длинная жизнь, и вы будете помнить обо мне.
Она сильно побледнела. Казалось, все ее существо восставало против его слов.
— Что ты собираешься делать?
— Сдаться полиции. Самостоятельно. И удостовериться в том, что они поняли, что у тебя нет ничего общего с Логовищем. Дьявол говорил, что есть некий шериф…
— Добровольно сдаться? — вскричала она. — Я не позволю тебе этого.
— Я не доживу до виселицы, — сказал Нат. — Единственное, что сейчас для меня важно, это ваша с Робином безопасность. Если вооруженный отряд найдет тебя здесь, они сочтут тебя соучастницей. И бог знает, что может случиться, если здесь начнется перестрелка.
— Мы с Робином можем уехать и найти тебе врача.
— Ты не понимаешь. Благодаря Дьяволу ищейки прекрасно знают, где находится Логовище. Они могут оказаться здесь через день, может быть, через неделю, но наше местоположение уже больше не является тайной. Если хоть кто-то из «гостей» об этом узнает, они убьют нас всех. И, уж конечно же, они разделаются с Дьяволом.
— А ты? — тихо спросила она.
— Я еще не решил, — солгал Нат. — Это зависит от тебя. Мне он нужен, чтобы помочь нам выбраться отсюда. Мои «гости» очень нервные и… жадные. Если я исчезну с тобой, Робином и Митчем, они сразу поймут, что что-то не так, и решат, что у меня гораздо больше денег, чем есть на самом деле. Я не думаю, что охрана сохранит мне верность в этой ситуации. Как только они узнают, что с Логовищем покончено, они постараются захватить все, что попадется им под руку, в том числе — и нас. Возможно, нам надо действовать как-то по-другому, — он долго смотрел на нее. — Ты ему вообще-то доверяешь?
Ники ужасно боялась этого вопроса.
— А как Энди и Джеб?
— Ни у одного из них нет оружия. Я дам им понять, что им следует выбираться отсюда самостоятельно. Никому не надо, чтобы их тоже поймали.
Ему снова был необходим наркотик. И отдых. Дело шло к полуночи. Им необходимо выехать до рассвета. Он решил еще немного ее подтолкнуть.
— Мы можем доверить ему доставить нас к этому шерифу?
— А Митч? — Ники все еще избегала ответа.
— Как только мы выберемся из Логовища, он пойдет своей дорогой. Так что с Дьяволом?
— Не знаю, — с горечью в голосе ответила она. — Правда, не знаю.
— Тогда я прикажу Митчу убить его.
— Нет! — Это слово вырвалось из самой глубины ее сердца.
Боже, как болит желудок.
— Отнеси ему воды. Она ему нужна. Митч немного поработал с ним. — Нат увидел, что она побледнела. — Затем дашь мне ответ. Разбуди меня, если я засну.
Она медленно кивнула и ушла.
Нат принял еще немного лекарства, а затем сделал то, чего в жизни не делал: помолился за то, чтобы избежать ошибки.
* * *
Ники закрыла за собой дверь с ощущением, что рушатся последние бастионы ее мира. Дядя Нат выглядел таким старым, таким измученным.
Она остановилась, чтобы посмотреть на Робина. Тот спал. Ястреб устроился на перекладине, которую смастерил ему Кейн. Кейн О'Брайен, предатель, человек, который так с ней поступил… Человек, который потратил время на то, чтобы спасти раненую птицу, который терпеливо учил мальчика обращаться с ней.
Можем ли мы доверять ему? Вопрос дяди изумил ее. Нат не только спрашивал ее совета, но и, очевидно, собирался дать Кейну еще один шанс.
Я не знаю, ответила она. И она на самом деле не знала. Весь ее мир рухнул. Ее вера. Ее доверие. Ее любовь.
Ты сделала то же самое. Ты разрывалась между ним и мною. Ты не сказала мне ничего о Дьяволе. Нежные упреки дяди Ната. Пришлось ли самому Кейну делать подобный выбор?
Узнает ли она когда-нибудь правду? Боль становилась все сильнее. Боль, гнев и пустота шли рядом, подобно краскам заходящего солнца, которые освещают небо перед тем, как погрузить все в темноту.
Ники зашла в кухню, набрала флягу воды и взяла несколько бинтов. Подумав несколько минут, она отправилась в «мэрию» — к Кейну.
Митч сидел в соседней комнате, очевидно охраняя Кейна. Он тоже выглядел постаревшим. Она никогда раньше не замечала его возраста.
— Дядя Нат попросил меня принести Дьяволу немного воды, — нерешительно сказала она. — И я хочу поговорить с ним.
Митч взглянул на нее с состраданием. Его губы были крепко сжаты, и она поняла, что с его стороны Кейну не следует ожидать никакого сострадания. В самом деле, в этой истории с Кейном дядя Нат вел себя очень странно.
— Ты уверена, малышка? — Он не обращался к ней так с тех пор, как ей исполнилось пятнадцать.
Она кивнула.
— Я останусь с тобой.
Она отрицательно покачала головой:
— Я хочу пойти одна.
Он немного поколебался и взглянул на сверток в ее руках. Она улыбнулась:
— У меня тут нет оружия. Только фляга и бинты.
Митч смотрел на нее с некоторым подозрением.
— Так предложил дядя Нат.
Митч нахмурился.
— Он сказал мне, что умирает, — продолжала Ники. — Поэтому ему необходим О'Брайен.
Митч нахмурился еще сильнее, но все же зажег лампу, передал ее девушке, затем отпер дверь в заднюю комнату.
— Если что, кричи, — сказал он.
Какое-то время Ники колебалась, затем вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Кейн лежал на полу, связанный по рукам и ногам. Он несколько раз моргнул от ослепившего его света лампы, затем попытался сесть.
Он выглядел просто ужасно. Лицо его было совсем бледным и осунувшимся, но глаза продолжали пристально смотреть вперед, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь яркий свет. Она поставила лампу на пол и со свертком в руках подошла к нему.
— Кейн?
Он снова моргнул.
— Ники? — не веря своим глазам, глухо переспросил он.
— Я принесла тебе воды.
Он попытался сесть, и, несмотря на переполнявший ее гнев, ей стало ужасно жаль его. Она открыла флягу и предложила ему воды, поднеся горлышко ко рту. Сначала он пил жадно, захлебываясь, затем стал пить медленнее. Наконец он оторвался от фляги и внимательно оглядел ее. Она продолжала стоять на коленях, будто загипнотизированная его взглядом.
— Спасибо, — просто сказал он.
Ники не знала, что сказать. Несмотря на следы побоев, выражение его глаз осталось прежним, он не боялся смотреть ей прямо в лицо. Она первая отвела взгляд, взяла салфетку, в которую были завернуты бинты, и нежно провела ею по его лицу.
— Митч очень сильно избил тебя? — с нежностью спросила она.
Кейн пожал плечами:
— Возможно, я выгляжу хуже, чем чувствую себя на самом деле. — Он немного помолчал. — Тебе не следовало приходить сюда. Твой дядя…
— Это он велел мне сюда идти.
Его глаза широко открылись, затем он снова прикрыл их.
— Я сказал ему все, что знаю.
— Расскажи мне о своем друге, — не очень уверенно попросила она.
— Его повесят через неделю, — резко ответил Кейн. — Может быть, даже раньше. Я потерял счет дням.
— Ты, должно быть, его любишь… очень любишь.
Кейн попытался устроиться поудобнее. Впервые за время ее визита он отвел от нее взгляд, уставился на дверь за ее спиной и ничего не ответил. Он опять погрузился в свои мысли.
— Я хочу понять, — сделала она еще одну попытку вызвать его на разговор.