— Стакан верни, — Карина протянула ладонь.
Как только напиток оказался в руке, она допила его залпом, не сумев удержать гримасу омерзения. Так горчила не безответная любовь, а девчачья поспешная глупость.
Сиран вернулась, как раз когда она наливала себе новую порцию. Плеснула и ей щедро до краев.
— По-моему, пришло время провозгласить тост, — озвучил Зайкин и поднялся с прыжком. — Если кто помнит, мы тут в честь Варда собрались.
Он поднял в сторону друга банку. Тот поднял бутылку в ответ и изобразил смущение на лице. Сиран села с ним рядом и положила подбородок на широкое плечо, поглаживая рукой по спине. Биттер она пила спокойно, даже не морщилась. Настена тупила взгляд в дырочку на алюминиевой крышке.
Зайкин сделал глубокой вдох и легкий довдох, будто готовился к очень длинной речи и раскрыл рот в широкой улыбке.
— Ну че, Вард… с днюхой! Будь!
На этом весь тост и закончился. Парень глотнул пива. Остальные несколько секунд осмысливали, а потом засмеялись.
— Такие трогательные слова, Зай, прямо в сердечко, — именинник утер несуществующую слезу.
— От души, брат, — Зайкин приложил правую руку к левой груди и чокнулся с ним через весь столик.
Все только после этого догадались выпить за Варданяна и присоединились к чоканью. Зайкин сунул два пальца в картофель фри и вытащил дольку. Игнатьева хлестнула его по руке легонько.
— Зай, нечего жрать как свиньи из общего корыта. Тащи тарелки.
— Блин, — проворчал парень, но подчинился и принес одноразовые картонные блюдца. Кинул их стопкой на край стола.
Игнатьева по-хозяйски раздала каждому, а себе и Гоге взяла одно на двоих. Они и дольки картошки делили между собой, целуясь. Карина еще не видела Риту такой романтичной. Со стороны выглядело смешно, но мило. Остальные в компании ничему не удивлялись и не обращали на них внимания. Варданян с Сиран себе такого не позволяли. Он даже не смотрел на свою девушку, а на все прикосновения никак не реагировал. Она иногда гладила его по плечу или по волосам, а он все внимание сконцентрировал на историях Зайкина. На Настену, которая сидела напротив наискосок, Варданян тоже не смотрел, специально. Это чувствовалось, его напряжение и страх случайно зацепиться взглядом за ее розовое лицо. Настена тоже делала вид, что ничто, кроме истории, ее не интересует, и боялась поворачиваться к противоположному углу.
За едой и алкоголем все постепенно расслабились. Зайкин уступил роль рассказчика Каменчуку, а за ним подключились Миша и Гога. Игнатьева много встревала в истории последнего, потому что он делился их совместной поездкой в Турцию, где оба натворили много глупостей. Карина искренне смеялась над их приключениями, хотя внутри не до конца верила, что Игнатьева может тупить, а главное, признавать собственные ошибки и смеяться над ними.
— Ее ваще так переклинило. Она была уверена, что мы на нашем этаже и это наш номер, — уверял друзей Гога, активно жестикулируя. — И пошла ругаться на ресепшн. Я ее не смог остановить.
Игнатьева хохотала, держась за живот.
— Я реально допилась. Мне уже администратор тычет в цифру этажа у лифта, а у меня все плывет. И вместо пятерки шестерка мерещится. Мы там, наверное, полчаса спорили, пытались доказать друг другу очевидное. Весь отель сбежался на это посмотреть.
Девушка треснула себя по лбу и запила позор пивом Гоги, потому что биттер уже выдула.
— Главное, самоуверенность, — заключил Зайкин и открыл новую банку. — Этого у тебя не отнять.
— Да уж.
Все досмеивали остатки, запивая хохот алкоголем. Сиран поставила стакан на столик и оглядела компанию в ожидании внимания.
— У нас с Туриком тоже был казус в Индии. Только к нам в номер вломились.
— Блин, Сир, не надо, — засмущался Варданян, украдкой глянув на Настену, и закрыл пол-лица ладонью.
Сиран захихикала. Самвел тоже улыбался, кажется, знал историю. В глазах Настены зажглось любопытство.
— Такой вечер откровений, я хочу поделиться.
Варданян вздохнул глубоко и уставился на Зайкина.
— Я сам тогда расскажу.
Сиран пожала плечами и снова взяла стакан в руки.
— Короче, к нам в номер ворвалась обезьяна, шимпанзе, кажется.
— Бонобо, — поправила его девушка и опять хихикнула.
— Я спал…
— А я в душе была.
Варданян посмотрел на нее, поджав губы. Девушка подняла руки, показывая, что отступает и глотнула «Кампари». Он продолжил.
— Дверь, главное, открыла сама. Вошла спокойно. И на кровать ко мне запрыгнула.