Пока он разглядывал их, все разглядывали его. Невысокий, но стройный, сильно смуглый, чернобровый и кареглазый с густой бородкой вокруг мясистого рта он не походил на классического француза, скорее, на алжирца или другого араба, страна которого когда-то являлась французской колонией. Теперь стало ясно, чем такой явный метросексуал с яркой внешностью привел в восторг третьекурсниц.
– Добрый день, – поздоровался он на родном и оскалил идеально ровные зубы, сразу все, как показалось Карине.
Студенты разноголосо ответили ему тем же.
– Меня зовут Жерар.
Самоуверенная улыбка поднималась чуть вправо и наверх, а умный взгляд медленно прохаживался по фигурам студентов. Густые брови и широкие скулы отражали умеренную мужественность и осознанную привлекательность. Аккуратно зачесанные по последней моде волосы, наглаженность обтягивающей водолазки и стройность брюк говорили не столько об ухоженности, сколько о самовлюбленности. Карина все это считывала интуитивными женскими сенсорами, которые остро реагировали на иностранного красавца. Его сенсоры тоже на нее реагировали. По крайней мере, на ней любопытный взгляд останавливался на секунду дольше, чем на остальных, все-таки она единственная из девушек сидела с выраженным макияжем и в мини, хоть и в рубашке. И открытое декольте открывало четкий разрез между грудями. Другие девчонки ходили в обычных толстовках, футболках и джинсах, а на головах носили пучки и хвосты вместо укладки.
Преподаватель попросил открыть учебник на первой странице.
– Сегодня у нас отличная тема – части тела, – заулыбался Жерар.
Занятие увлекло Карину. Она даже забыла про соседа. Он и сам, кажется, был поглощен заданиями. Харизматичный преподаватель умел притягивать к себе внимание и говорил певучим голосом с плавными интонациями, хотя некоторые русские звуки давались ему непросто, особенно твердые, однако речь протекала в ритме вальса, даже если не всегда грамотно.
Карина смотрела на Жерара завороженно. Тот иногда отвечал ей улыбчивыми прищурами. Мужчина был красив и явно знал это про себя, потому спокойно позволял собой любоваться.
Под конец учебник предлагал разминуться для закрепления материала.
– Поделитесь по парам и повернитесь друг к другу, – сказал Жерар на французском, оглядев хитрым взглядом всех студентов. – Держите подсказки.
Он роздал каждому по таблице, в которой перечислялись хвалебные прилагательные и существительные, обозначающие черты лица или части тела.
– Вам нужно провести дружеский диалог, используя слова из таблицы. Опишите внешность друг друга. Желательно в комплиментарной форме, чтобы закончить на приятной ноте.
Девушка перевела взгляд с француза на таблицу. Список показался скудным, по крайней мере, ее партнеру по уроку ничего из этого не подходило. Да и сами слова были подобраны по-дурацки, будто люди бывают только красивыми и хорошо слаженными. Однако остальные студенты без вопросов приступили к выполнению, заголосив одновременно. Преподаватель подошел сначала к парням с первой парты. Было забавно смотреть, как два бугая делают друг другу скупые комплименты, но при этом искренне смущаются, как девчата.
Но Карина больше следила за самим Жераром. Он явно пользовался всеми видами оружия, которыми наградила его природа. Сперва противницу из строя выводила улыбка, широкая и смелая. Затем губы, сочные и мягкие, обещали блаженство при поцелуе и не только. Наконец, засасывали в себя глаза, слишком черные, прятавшие неизвестность, но сулившие хорошую награду за отвагу отдаться приключениям. Атлетическая фигура с расправленными плечами, будто за ними раскрывались крылья, с лихвой компенсировала невысокий рост. Накаченная попа, обтянутая костюмной тканью, добивала окончательно.
Ее отвлек Зайкин, спросив на французском «Как дела?». Девушка перевела на него ленивый взгляд и ответила по заготовленному шаблону из учебника. Спросила то же самое. Парень ответил почему-то по-английски стандартным «окей». Когда дело дошло до комплимента, он задумался, вчитываясь в таблицу, а потом поднял руку для привлечения всеобщего внимания:
– Жерар, а как будут по-французски «ноздри»?
Тот резко обернулся на парня и нахмурился, видимо, вспоминал значение слова, но так и не вспомнил, замотал головой медленно и, склонив ее чуть набок, уставился вопросительно.