Уже через несколько дней Мария сидела рядышком с дочерью и была представлена по скайпу Еве. София переводила, сёстры, обретшие друг друга в конце жизни, волнуясь, внимательно слушали её. Мария шепнула дочери: «Ощущаю себя на международной конференции». Фрау Ева была приветлива и мила, благосклонно приняла приглашение в Крым, но перед своим летним визитом пригласила сестру в Берлин.
Первую, ознакомительную поездку Марии в Германию, семейный совет решил не откладывать в долгий ящик. Сошлись на том, что апрель, самое приятное время для путешествий. Во-первых, ещё не жарко и не много туристов, а главное, в Берлине в это время проходит Фрулингсфест — весёлый праздник весны с его карнавалами, выставками, фейерверками. Две недели можно гулять по паркам и общаться на свежем воздухе, днём наслаждаться национальной кухней, вечерами смотреть шоу и слушать концерты, с наступлением темноты любоваться фейерверками. И конечно же, по выходным, бродить по рядам блошиного рынка в Тиргартене, который в это время наиболее многолюден. Вот для этого места и можно прихватить пару-тройку своих картин на продажу.
Мощный стимул — знакомство с Евой сыграл свою роль в изучении немецкого языка. Мария, как самая прилежная ученица не расставалась часами с наушниками, и старательно заучивала немецкие фразы. Она боялась ударить в грязь лицом перед своей немецкой родственницей и готовилась к этой встрече, как к самому главному экзамену в жизни. Ей приходилось бывать и раньше за границей, но то были совсем другие поездки, где рядом был переводчик. Специально для Берлина Мария написала триптих: «Весна», «Лето», «Осень». Времена года были изображены девушкой, женщиной и пожилой женщиной. Конечно же, художник имел в виду себя. Но глядя на картину, никто не смог бы догадаться об этом. Полная, с тяжёлой походкой, шестидесятичетырёхлетняя Мария, никогда не была худенькой красавицей глядевшей с полотна, даже в юные годы. Для Евы у неё был припасён крымский пейзаж — слабые солнечные лучи, едва просвечивающие сквозь деревья, живой, бегущий с гор ручей, серые, с покатыми боками камни, выступающие из воды и много осенних жёлто-багряных листьев.
В чемодане Марии, между коробками с восточными сладостями и эфирными маслами, — презентами из Крыма, были спрятаны детские фотографии. А вдруг сестре станет интересно, какой была маленькая Маша? И можно сравнить со снимками маленькой Евы. Мария была единственной дочерью у матери, и для неё было большим событием заиметь в конце жизни сестру, хоть и наполовину, но всё — таки родную.
Ночь в поезде Симферополь — Киев Мария провела без сна. Александр Сергеевич хотел проводить жену до Киева, но она отказалась. Марии хотелось предпринять это путешествие в одиночестве, — побыть наедине со своими мыслями, абстрагироваться от всего ненужного, сконцентрировать внимание на важном. Ей казалось, она не достаточно подготовлена к встрече, но понять в чём этот недостаток не могла. А уж если муж будет рядом, она станет отвлекаться на него, да так и прибудет в аэропорт не подготовленной. Она очень волновалась перед встречей с сестрой, представляла, как они увидят друг друга впервые в жизни, скайп не в счёт, как будут общаться.
В аэропорт Борисполя она приехала задолго до начала регистрации рейса, нашла укромное место вдали от толпы в зале ожидания, и снова и снова прослушивала уроки немецкого, которые София записала для неё, учитывая специфику и темы их возможных разговоров. Рассказ — презентацию о себе, Мария уже знала назубок и могла выдать легко, без запинки.
Самолёт авиакомпании Lufthansa прибыл в Берлин по расписанию. Мария посмотрела на себя в зеркало и нашла, что выглядит после бессонной ночи в поезде и после перелёта не лучшим образом. Поднялась тяжело с кресла, достала из багажа наверху свёрнутые в двух тубусах картины и сказав себе мысленно: «С Богом, Маша Паулевна», — пошла к выходу из самолёта.
От волнения и перелёта у Марии слегка плыло перед глазами, и она не сразу заметила в первых рядах встречающих Еву с табличкой в руках. Наверное, из-за того, что искала глазами рыжеволосую фрау, но Ева была в очках и широкополой шляпе и Мария, скользнув взглядом, прошла мимо. Ева же, сдержанно улыбалась и призывно приветствовала рукой, узнав гостью. Молодой человек, идущий рядом, посмотрел на встречающую, потом на близоруко щурящуюся попутчицу, которая сидела впереди и весь полёт не снимала свои наушники. А сейчас шла не замечая, что её зовут, и тронул её за локоть: это не вас? Мария повернулась и, встретившись взглядом с Евой, шагнула в её сторону. Смутилась, растерялась, остановилась перед ней в нерешительности и заговорила по-русски, показывая на табличку со своим именем: да-да, это я! Ева неторопливо раскрыла свою сумочку Louis Vuitton, положила туда табличку и протянула руку: здравствуй, дорогая!