Тогда ради нее я во что бы то ни стало должен найти в этом кабинете вещь из прошлого! Потому я здесь! Мне предначертано судьбой спасти эту девушку от безумия, вернув прежде свою память…
Эх… Я обречен искать свое прошлое в кабинете образцов психической больницы среди поделок и справочников… Я должен доказать, что красавица из соседней палаты — моя невеста… Как абсурдно мое положение… Как постыдна, как страшна и как загадочна моя судьба…
Пока в моей голове крутились подобные мысли, я машинально вытащил из кармана новый платок и вытер пот со лба. Терзаемый жуткими призраками таинственного прошлого, что скрывались где-то рядом, я принялся напряженно оглядывать комнату.
Кабинет был разделен на две части. В западной половине, где выстроились многочисленные шкафчики со стеклянными дверцами (видимо, там хранились образцы), пол был обычный, деревянный, а другую, восточную, покрывал запылившийся линолеум. Посередине, между двумя вращающимися креслами, стоял большой, обтянутый зеленым сукном стол шириной в четыре-пять сяку и длиной почти в два кэна. Яркие солнечные лучи, падающие на его пыльную поверхность, делали комнату еще торжественней… В центре этого зеленого великолепия чинно и аккуратно лежали переплетенные в картон и обтянутые холстом томики, а еще что-то квадратное, завернутое в голубой муслиновый узелок. Завидев на нем такой же слой серой пыли, как на столе, я догадался, что его давно не трогали. Перед этими предметами была фарфоровая пепельница-дарума[6], тоже сизая. Казалось, ее нарочно поставили спиной к документам, и теперь дарума стоял, заложив волосатые руки за голову и разинув в вечном зевке рот. Его вид меня взбудоражил.
Восточная стена, в которую глядел дарума, была яркого желточного цвета, словно ее только что покрасили. Посередине стояла большая печка с квадратной черной крышкой, внутрь которой мог бы легко поместиться и человек. Примерно в двух сяку над печкой висели круглые часы, они показывали семь часов сорок две минуты, но я не слышал тиканья… Возможно, в них был электрический механизм. Справа находилась огромная, написанная маслом картина в золотой раме, а слева — портрет в черной раме и календарь.
Еще левее обнаружилась дверь — кажется, она вела в соседнюю комнату. И пока я оглядывал профессорский кабинет — тихий, торжественный, залитый ясным, а местами даже ослепительным утренним светом, мне захотелось принять достойный, подобающий вид.
Меня будто бы охватило сдержанное вдохновение. И безразличие к собственной участи, и любопытство по отношению к судьбе девушки пропали. «Все предначертано свыше!» — преисполненный этого священного чувства, я обеими руками поправил воротник и, словно движимый незримой дланью паломник, направился к шкафчикам с материалами.
Я подошел к наиболее освещенным полкам, что находились у окна на южной стороне. За стеклянными дверцами лежали странные документы и свитки, снабженные пояснительными ярлычками. По словам доктора Вакабаяси, все это были просьбы наподобие «Я вылечился, пожалуйста, выпишите меня из больницы», адресованные главе кафедры.
Изображение кукол праздника Хинамацури[7], выполненное кровью из десен на свитке (работа выпускницы женского колледжа).
Меморандум о покорении Марса (составлен учителем начальных классов).
Китайское стихотворение «Беседка в бамбуковой роще»[8], написанное официальным шрифтом лишу (работа неграмотного фермера, в подсознании которого возник вследствие припадка пращур — доктор китайской медицины).
Выдержки из Большой Британской энциклопедии, записанные по памяти (работа студента, провалившего экзамен на госслужбу, несколько десятков линованных листов).
Тетради, исписанные фразой «Милая Катюша, как горько расставание»[9] («произведение искусства» безработной киноактрисы, которая считала себя великой).
Карманные солнечные часы, сделанные из бумаги (работа пожилого парикмахера).
Статуя Девы Марии, вытесанная из красного кирпича при помощи бамбуковых обрезков (работа директора начальной школы, католика).
Статуя богини Каннон[10], выполненная из застывшей носовой слизи (работа монаха-миссионера секты Сото, хранится в стеклянном ящичке).
Я хотел было отстраниться от всех этих болезненных объектов, что являлись один за другим, но вдруг мое внимание привлек экспонат в самом углу полки, за сколом стеклянной двери. Этот предмет не бросался в глаза, но, благодаря разбитому стеклу, я смог разглядеть его. И чем больше я присматривался, тем удивительнее он казался.
7
Праздник Хинамацури, или «праздник девочек», отмечается 3 марта (или в третий день третьего месяца по лунному календарю). Одной из его особенностей являются изящные куклы в костюмах придворных эпохи Хэйан, которые выставляют на специальные платформы.
8
«Беседка в бамбуковой роще» — стихотворение поэта Ван Вэя (699–759) из цикла «Река Ванчуань».
9
«Милая Катюша, как горько расставание» — первые строки популярной в Японии в конце 1910-х гг. песни «Катюша» из театральной постановки по роману Л. Н. Толстого «Воскресение».