Вскоре я снова слез с кровати. Так же пристально глядя на стену, я стал отодвигаться от этого голоса — дальше и дальше, пока не наткнулся на окно, что было напротив.
Ответить я не мог. Нет… отвечать нельзя!
Ведь я не знаю, моя это невеста или совершенно незнакомая девушка… Я не могу вспомнить лица той, кому принадлежат эти чистосердечные крики, эти болезненные, эти мучительные вопли, которые я только что слышал. Я скован каким-то непостижимым слабоумием, и единственное мое воспоминание — это бой часов, «бо-о-ом».
А если сказать, что я ее жених?.. Предположим, я отвечу ей, получу свободу. Она сообщит мне, кто я и откуда, но как я пойму, правда это или нет? Как я узнаю, нормальная эта девушка или сумасшедшая?..
А вдруг она действительно сумасшедшая и человек, которого она так жутко зовет, лишь плод воображения? Что тогда? Неосторожный ответ повлечет за собой еще большие недоразумения… Или хуже того: она зовет кого-то реального, но не меня. Тогда по вине своего легкомыслия я завладею чужой невестой и посягну на чью-то честь…
Подобные страхи продолжали атаковать меня. Сцепив руки, я сглатывал слюну под ее крики и вопли, бесконечно доносившиеся через бетонные стены.
— Братец, братец, братец, братец! Это слишком… слишком… слишком… слишком… слишком…
Слабый… болезненный… призрачный… бесконечно чистосердечный крик…
Я вцепился в волосы, до крови царапая кожу длинными ногтями.
— Братец, братец, братец. Я же твоя! Я вся твоя! Скорее… скорее обними меня!
Я принялся ожесточенно тереть лицо ладонями.
«Нет, нет… быть не может! Быть не может! Ты не понимаешь. Я не знаю, кто ты…» — готов был закричать я, но спешно зажал себе рот. Сейчас я не мог судить, что правда, а что нет. Я не знал своего прошлого и никак не мог опровергнуть ее слова. Мало того, что я не помнил своих родителей, не помнил братьев и сестер, не помнил, откуда я… Теперь я даже не знал, человек я или свинья…
Я сжал кулаки и постучал ими по затылку, но это не помогло пробудить воспоминания.
А голос все не исчезал. Дыхание ее стало прерывистым, наконец вздохи достигли вершин страдания, и мне уже едва удавалось разобрать хоть что-нибудь.
— Братец… братец! Прошу… прошу тебя, спаси… спаси меня-а-а!
Словно ведомый голосом, я оглядел стены, окна и дверь. Я был готов бежать, но не шелохнулся.
Туда, туда, где тишина… Тело покрылось гусиной кожей. Я ринулся ко входу и со всей силы бросился на синюю крашеную дверь, но та оказалась тверда как железо. Я поглядел в мрачную замочную скважину.
Настойчивые звуки и крики не прекращались, пугая меня до оцепенения… Я ухватился за оконную решетку, принялся трясти ее и даже слегка погнул, но вряд ли кому-то удалось бы добиться большего…
Дрожа, я устало вернулся в центр комнаты и огляделся по сторонам.
А человеческий ли это мир? Быть может, я наказан и сослан в царство мертвых?
Ведь только я пришел в себя, как сразу же оказался в бескрайнем аду, терзаемый отсутствием воспоминаний. Ни малейшего отголоска, только бой часов…
И какая же эта мука — слышать голос незнакомой девушки, которая зовет тебя… Непрестанные угрызения, невозможность укрыться, спастись от печальной, трагической любви, немыслимой в мире живых.
Я затопал так сильно, что почувствовал боль в пятках… Я повалился на пол, улегся навзничь, а потом встал и осмотрелся… Я был готов на все, лишь бы не слышать этих звуков из соседней комнаты, этих неразборчивых, прерывистых всхлипов. Как можно быстрее вспомнить, кто я! Избавить себя от этих мук… Дать ей точный ответ…
Не знаю, сколько минут или часов я бродил по комнате как безумный. В голове царила пустота. Не только о ней — я не мог ничего вспомнить и о себе. Не мог ничего отыскать. Совершенно пустой, я плавал в пустоте, что вытеснила воспоминания… Под немыслимые крики, доносящиеся из-за стены, растерянный, я мучился догадками.
Через некоторое время крики стали утихать. Постепенно они сделались тонкими, как ниточки, пока от них не остались одни прерывистые всхлипы. Наконец девушка умолкла, и в ночной комнате снова воцарилась тишина.
Я устал. Устал от безумия, устал от размышлений. Слыша откуда-то из-за двери — вроде из тупика коридора — ровный и громкий бой часов, я не понимал, где я и что со мной, сижу я или стою. Я снова впал в забытье…
Что-то стукнуло…
Свесив голову на грудь и упершись взглядом в точку прямо перед собой, я сидел в углу напротив двери.