Далее перпендикулярно траектории, по которой движется женщина в короне, ходят обнявшись за плечи двое ремесленников лет сорока. Тот мужчина, что справа, якобы гуляет по Токио, а тот, что слева, исследует Южный полюс. Говорят, они прекрасно совпали по темпераменту, и потому стали неразлучными и самодостаточными «попутчиками».
Неподалеку от них, у входа на территорию, сидит тучная бабка. Судя по изысканному рисунку кимоно, эта женщина явно не из простых, однако ей самой кажется иначе. Считая себя обитательницей трущоб, она постоянно выискивает и давит воображаемых вшей… Но что это?! Старуха развязала пояс оби и, обнажившись донага, шумно вытряхивает кимоно! Всякий раз, когда случается подобное, у оратора, путешественников и у школьницы прекращаются припадки. Они тычут в бабку пальцем и хохочут, держась за животы.
Итак, господа, полагаю, вы внимательно понаблюдали за каждым сумасшедшим, которых мы только что показали, и заметили нечто специфическое.
«И всего-то? Разве это не обычные сумасшедшие? И это клиника свободного лечения? Да в любой психушке такого полным-полно! Мы-то, слушая ваши рассказы, представляли огроменное поле, по которому бродят, демонстрируя свои причуды, сотни, нет, тысячи сумасшедших! А тут и говорить не о чем! И что же такое, потрудитесь объяснить, эта пресловутая психическая наследственность?!»
Наверняка кто-то из вас разочарован, удручен или готов расхохотаться… Но не спешите с выводами! Доктору Масаки за глаза хватило этих подопытных для исследования психической наследственности. В нашем фильме на примере двух-трех из них мы так легко и понятно раскроем механизм психической наследственности, что впоследствии вы запросто сумеете объяснить причины безумия любого сумасшедшего. Иными словами, эти десятеро суть представители бесчисленного множества душевнобольных, образцы мирового класса. На собственном примере они демонстрируют принципы психической наследственности, изучаемые доктором Масаки более двадцати лет кряду.
Вернемся к первому нашему знакомцу — седовласому старику, что роет борозды у стены из красного кирпича. Это Гисаку Хатимаки. Его предок в пятом поколении, то есть прапрадедушка, был известным зажиточным крестьянином по имени Гидзю Хатимаки из деревни Торикай, что во владениях Фукуоки. Этот Гидзю (левша с рождения) преуспел в жизни благодаря мощной физической и духовной силе. Всего за поколение он сумел сколотить состояние одной лишь мотыгой, и местный феодал Курода пожаловал ему фамилию Хатимаки и право носить меч.
Если вы спросите, откуда такая странная фамилия, мы ответим: с малых лет у него была кличка Хатимаки[42]. Повязка спасала его от пота, который норовил залить глаза, ведь у трудяги не было ни минутки даже чтобы утереться! Лишь один раз за весь день — когда со сторожевой башни замка Майдзуру в Фукуоке объявляли стражу Лошади[43] — он позволял себе отдохнуть. Едва заслышав барабан, Гидзю бросал мотыгу, садился у насыпи или в тень дерева и принимался за бэнто[44]. Потом где-то полстражи, то есть примерно час, он дремал, но, проснувшись, сразу же шел работать и трудился без малейшего перерыва, пока не наступала кромешная тьма, в которой невозможно разглядеть собственных рук. Вот такой он был трудолюбивый! Конечно, в характере его имелись и некоторые эксцентричные черты. Когда же Гидзю появился перед Его Светлостью, какой-то придворный грубиян заорал «Сними хатимаки, дурень!» и развеселил тем самым хозяина. В результате крестьянину была жалована фамилия Хатимаки. И до последних дней Гидзю на его загорелом дочерна лбу виднелся белый след от повязки…
Но все течет, все изменяется… Перед нами праправнук Гидзю Хатимаки — старик Гисаку, не обладающий ни хатимаки, ни леворукостью, ни богатством прославленного предка. Он простой ремесленник, продавец кистей, которыми славится Хаката. Теперь он состарился, глаза его мутны, и он больше не может управиться с деликатным товаром. Из-за отсутствия работы и лишений в мужчине проснулась психическая ненормальность, и вот неделю назад его доставили в наш университет в таком жалком состоянии.
И тут произошло кое-что любопытное! Как только доктор Масаки поместил этого пациента в «Клинику свободного лечения», чтобы изучить его психическую наследственность, тот обнаружил в углу площадки мотыгу, которой дворник убивал змей, и принялся подражать своему предку (хоть, конечно, повязки у него не было). Обратите внимание, мотыгу он держит непривычной, левой рукой, и ровно в полдень, когда раздается пушечный выстрел, бросает «работу», отправляется в палату, быстро ест и ложится на кровать. Однако, в отличие от своего пращура, — от усталости или еще от чего — он удаляется в царство Морфея и пребывает там до следующего утра, даже не ужиная. Быть может, во сне он превращается в прапрадеда Гидзю и видит себя богатым…
43
Стража Лошади — время с 11 до 13 часов. Раньше время в Японии измерялось двухчасовыми промежутками-стражами.