…И они оба, маленький человечек верхом на огромной «свинье», вылетели в окно! Оба при этом держали шинели перед своими лицами.
Стекло разбилось вдребезги. Все, кроме Кларка, замерли. Летчик вырвал у Шукхайдера винтовку и швырнул ее в окно рядом со своим сиденьем, а потом схватил свернутый летный костюм и нырнул в образовавшееся отверстие, держа сверток перед лицом руками в перчатках.
Он предпочел бы сам выбрать место для прыжка. Желательно было бы делать это на свету и, по возможности, над водой. Но сейчас у него не было времени ждать. Охранники стали бы очень бдительными после побега двух американцев.
Кларк полетел в темноту под пронзительный свист паровоза и крики солдат позади него. Сам он при этом торжествующе взвыл!
А затем он ударился о землю так сильно, что потерял сознание…
Глава 11
Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит на правом боку. Темнота и тишина окутали его, но ему казалось, что внутри него самого светится своим собственным светом боль. Этот свет вспыхивал в его голове, лице, левом плече, левых ребрах и правом колене.
Стиснув зубы и поморщившись, беглец сел. Поезд шел слишком быстро, чтобы сразу же замедлить ход. Ему требовалось некоторое время, чтобы остановиться, а затем вернуться назад — если он вообще станет это делать. Возможно, он все еще беспрепятственно движется к следующей станции. Там охранники оповестят о побеге заключенных местных армейских офицеров, и они пошлют сюда поисковую группу. Однако если бы поезд все-таки дал задний ход, он вскоре оказался бы здесь. Так что Кларку нужно было уходить.
Он вздрогнул, когда где-то поблизости ухнула сова, задавая другим совам так и не получивший ответа вопрос об их личности: «Кто? Кто? Кто?»
— Есть тут кто-нибудь? — крикнул юноша по-английски. — Эй! Я лейтенант Кларк Сэвидж-младший! Я тоже только что сбежал! Есть тут кто-нибудь?
— Кто? Кто? Кто? — отозвалась сова, и это был единственный ответ на его вопрос.
Летчик не думал, что двое других сбежавших американцев заподозрят ловушку. Если бы они услышали его, то непременно ответили бы. Должно быть, они уже ушли. А может быть, они все еще были без сознания или даже мертвы. Выпрыгнуть из вагона, идущего со скоростью пятьдесят миль в час, означало пригласить старуху-смерть прийти пораньше.
Сэвиджу нужно было как можно скорее уйти в лес. Но ему нужен был его сверток, чтобы выжить. Морщась и постанывая, он встал на четвереньки и принялся искать его. Поскольку в темноте ничего нельзя было разглядеть, кроме чуть более темной массы леса вдоль путей, ему пришлось исследовать землю руками. Юноша ощупал деревянные, пропитанные креозотом шпалы, образующие приподнятое дорожное полотно, и через несколько секунд понял, что находится между железными рельсами. Он не знал, по какому из двух путей ушел поезд, из которого он выпрыгнул.
Тогда он начал кружить: сперва сделал узкий круг на том месте, где упал, а потом начал постепенно расширять спираль. Однако Кларк не был уверен, что эта спираль покроет весь участок земли, который надо было проверить. Он мог бы идти по более-менее прямой линии.
Молодой человек не слышал шума поезда и надеялся, что скоро найдет сверток. Но поезд мог сперва остановиться, а потом повернуть вспять. Кроме того, Сэвидж надеялся, что если он наткнется на что-то, то это будет его сверток, а не кое-что другое. То есть не труп одного из американцев, сбежавших через окно.
Его правая рука нащупала рельс. Он уже собирался убрать ее, когда почувствовал слабую вибрацию железа. Либо по внутренним путям шел еще один поезд, либо поезд, с которого Кларк сбежал, шел задним ходом по внешним рельсам.
Пилот не мог оставаться здесь слишком долго, чтобы выяснить это. Он даже не мог спрятаться на опушке леса, чтобы определить, какой это будет поезд. Если это был тот самый состав, с которого он спрыгнул, он должен был остановиться где-то здесь, рядом с беглецом. Тогда солдаты с электрическими фонарями откроют стрельбу по лесу, надеясь выманить его оттуда.
Сэвидж должен был уйти как можно дальше отсюда. Но он не хотел этого делать, пока не узнает, в каком направлении находится север. Он подполз к другому ряду рельсов и приложил ухо к холодному железу. Никакой вибрации в этом рельсе не было, но молодой человек по-прежнему не знал, внешние это были рельсы или внутренние. В такой темноте это невозможно было определить. Отчаянно заставляя свое измученное тело двигаться быстрее, Кларк на четвереньках спустился вниз по склону. Он намеревался продолжать поиски, пока не появятся огни поезда.
А потом он вдруг сказал: «Ах! Слава богу!»
Его пальцы коснулись чего-то мягкого. Это был тот самый сверток, который он искал. Его рука ухватилась за обвязывающую сверток веревку, и он поднялся на ноги. Это движение заставило его застонать еще громче и глубоко вздохнуть от резкой боли. Его правое второе ребро — из тех, что врачи называют «необычными ребрами» — могло быть сломано.
Прихрамывая, Сэвидж медленно спустился по склону и углубился в лес. Нравилось ему это или нет, но он должен был держаться довольно близко к рельсам, пока не увидит приближающийся поезд. Иначе он не знал бы, в какую сторону идти, чтобы добраться до реки Семой. Когда — или если — он доберется до нее, ему будет ясно, что он находится в Бельгии.
Теперь же он находился в районе Арденн. Это было малонаселенное лесистое плато с множеством холмов. Даже если бы Кларк знал верное направление движения, он мог бы сделать круг, находясь в лишенном света лесу. Там не было звезд, которые могли бы провести его сквозь деревья к месту назначения.
Вскоре справа от него зажглась фара локомотива. Он подождал, пока она не стала ярче. Затем раздался пронзительный, но печальный свист, и юноша снова улыбнулся. Казалось маловероятным, что поезд, из которого он сбежал, сообщит о своем присутствии паровым гудком. Но летчик все же немного подождал, прежде чем уйти.
Он еще раз улыбнулся, увидев, что паровоз тянет за собой вагоны. Если бы локомотив толкал их перед собой, это был бы тот самый поезд, из которого Кларк выпрыгнул. Тем не менее тот поезд мог дать задний ход и вскоре тоже оказаться здесь, даже если бы он двигался медленно. Солдаты, ехавшие на нем, не знали, где именно Сэвидж спрыгнул, но они все еще могли определить это приблизительно.
Кларк повернулся и пошел через лес. Он шел слишком медленно, так как постоянно натыкался на стволы деревьев и кусты, а кроме того, должен был следить за тем, чтобы не свалиться в ямы. Более того, он то и дело плескался в болотах, порой проваливаясь из них по колено. Когда он добрался до первого высокого холма, то стал продвигаться еще медленнее. Иногда подъем становился слишком трудным, и юноша принимался нащупывать более легкие пути. Время от времени он устраивал себе отдых на несколько минут.
Затем он спустился со склона и, переправившись через болото, добрался до другого холма. Во многих местах этот холм был слишком крут, чтобы идти по прямой. Проходили часы, и периоды отдыха Кларка становились все длиннее. Здравый смысл подсказывал ему лечь и постараться заснуть до рассвета. Тогда он смог бы точно определить нужное ему направление. Глупо было продолжать путь, когда он мог заблудиться и пойти на юг вместо севера. Тем не менее он не остановился. Молодой человек был уверен, что направляется к реке Семой. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что он на правильном пути. Хотя то же самое внутреннее чувство уже предавало его в прошлом.
Он сделал более длинную остановку, чем прежде, чтобы надеть свой летный костюм. Это еще больше замедлило бы его ходьбу и подъем, но ночной воздух стал еще холоднее. Пока юноша мучительно натягивал летную одежду, его окружил туман. Он коснулся беглеца своими холодными влажными пальцами и помешал ему увидеть собственные сапоги. И все же Кларк пошел вперед, пока не добрался до выступа скалы, под которым была выемка. Он забрался в нее и провел оставшиеся часы темноты в беспокойном сне.
Проснулся Сэвидж, когда дождь хлестал по каменистому выступу над неглубокой лощиной. Он был утомлен, очень голоден и совершенно несчастен. Но, по крайней мере, у него теперь не было недостатка в питьевой воде. Через полтора часа, когда юноша добрался до вершины высокого холма, он увидел реку Семой, и хотя небо все еще было затянуто тучами, а низину покрывал туман, он смог разглядеть далеко слева деревню. А справа от него на гребне следующего холма стоял большой замок. Даже с такого расстояния летчик видел, что многие его окна были разбиты. Он спустился с холма и пошел вверх по склону, пока не добрался до вершины и не начал высматривать из-за дерева в роще какие-нибудь признаки жизни.