Он вышел из каюты. Лорд Дастерман перевернулся на койке. Он упал на пол при первой попытке встать на ноги. «Лекарство все же немного подействовало», — подумал он. Дастерман дополз до ванной комнаты, умыл лицо холодной водой и после нескольких попыток смог добраться, шатаясь, до двери каюты, где приняло: ковырять замок самой тонкой из вилок, украденной пм уже два дня назад, когда он задумал этот план. В юности он был механиком на оружейном заводе, и его пальцы еще сохранили прежнюю ловкость. Он даже почувствовал некоторую гордость.
Он открыл дверь. Коридор был пуст.
Он не пошел к капитану «Ракеты», так как не был уверен, что за деньги получил бы от него помощь в действиях против Дока Сэвиджа. В лучшем случае это была бы пустая трата времени. Все, что ему было нужно, — это человек, за деньги продавший бы тело и душу. Поэтому он двинулся вдоль мерного ограждения, разглядывая рабочих на лихтерах.
Спустя пять минут он подошел к ним, подзывая знаками одного приглянувшегося ему парня.
Чтобы завоевать расположение, ему нужно было одно средство, и он с радостью обнаружил, что Док Сэвидж не отобрал у него денег. Он взмахнул пачкой зеленых банкнот перед носом выбранного человека.
— Ты сможешь достать десять надежных ребят? — спросил лорд Дастерман.
Грузчик глядел на купюры, неловко загибая кромки банкнот, чтобы рассмотреть номиналы.
— В каком смысле надежных? — хрипло спросил он.
— Не хочу обманывать: кое-кого могут и убить.
— Это плохо.
— Оплата — пятьсот долларов в день. Двойная для тебя!
Грузчик облизывал губы, нервно сжимал и разжимал кулаки.
— Как скоро?
— Через двадцать минут.
Грузчик снова облизнул губы и посмотрел на работающих, выбирая подходящих глазами.
— Можно, — резко сказал он. — Если это не фальшивые деньги.
— Они не фальшивые.
— Как знать, как знать.
Лорд Дастерман вручил ему стодолларовую купюру и сказал:
— Возьми ее и отнеси к судовому казначею.
Он взял бумажку, ушел и вскоре вернулся довольный. Он широко улыбался, когда лорд Дастерман сказал:
— Оставь ее себе.
Оружейный король вынул еще четыре стодолларовые купюры.
— Это на расходы.
После этого они отошли в сторону и какое-то время тихо говорили. Дастерман произнес самую длинную из сказанных им когда-либо речей.
Шпиг Брукс заглянул в каюту лорда Дастермана около двух часов. Подошел к лежащему, пощупал его пульс и нашел, что он удовлетворителен. Слово «удивление» мало отражает те чувства, которые наполнили Шпига, когда, казалось бы, бесчувственный человек вдруг схватил его за горло. Двумя сильными ударами кулаков он высвободился и отступил назад — в руки трех человек, прятавшихся в маленькой ванной. Трио, видимо, имело опыт работы кулаками, и через мгновенье Шпиг лежал без чувств.
— Свяжите его и заткните ему рот кляпом, — приказал лорд Дастерман.
Один из нанятых грузчиков вынул нож и сказал: — Мы можем положить его в ванной и сделать так, что он никогда больше не побеспокоит нас.
Дастерман покачал головой: — Нет. Он нужен живым.
— Выкуп?
— Нет, не деньги, во всяком случае. Его жизнь послужит доводом в споре с Доком Сэвиджем.
— Вы сказали, Доком Сэвиджем? — нахмурился один из грузчиков.
— Да. — Дастерман пристально смотрел на него, озабоченный тем, какую реакцию вызовет имя бронзового человека. Он не предупредил этих людей о том, против кого он их нанимает, надеясь на то, что человеку, прыгнувшему в воду, поневоле придется плыть.
Главарь нанятых головорезов выругался: — Ладно, мы догадываемся, почему вы не сказали нам, с кем нам придется иметь дело, но раз мы уж начали, то пойдем и дальше.
Дастерман задрал кверху свой подбородок: — Вы работаете на содружество людей более сильных, чем Док Сэвидж, чем кто-либо когда-нибудь был или будет.
— Надеюсь, что мы не ошибемся в вас, — ответил грузчик.
В этот момент задергалась дверная ручка — к счастью, кто-то из них запер дверь изнутри — и лорд Дастерман сделал им быстрый знак, чтоб они спрятались за дверью, после чего он повернул ключ.
Оранг вошел и… так и никогда не узнал, чем его ударили.
Это был отрезок свинцовой трубы, завернутый в простыню.
Позже, намного позже, когда он очнулся, то подумал, что это Шпиг ударил его по голове. Шпиг лежал на койке, укрытый так, что видны были только глаза. Шпиг приподнял голову, и Оранг понял, что во рту у того тоже кляп.
— Что происходит? — изобразил он жестом.
— Посмотри назад, — показал Шпиг ему пальцем.
Оранг повернулся и понял, что он не один, а в компании: Ренни и Длинный Том лежали на полу. Все были связаны и с кляпами во рту. Никто из них не был в хорошем настроении. Более того, каждый был привязан к какому-либо тяжелому предмету, так что двигаться никто не мог. Оранг, например, был привязан к ножке кровати.
Палуба качалась, и они поняли, что это не головокружение, как им казалось сначала, а всего лишь качка корабля, вышедшего в море.
Испаньола была небольшим государством, не из процветающих даже по южноамериканским меркам. Климат на большей части территории был тропический и, соответственно, продукты тоже тропические: кофе, древесная смола, натуральный каучук. Туземцам, жившим в низовьях, выпал жребий праздности. Они пренебрегали любой одеждой, кроме xanaps'a, сделанного из шкуры тапира и сшитого грубыми нитками, и курток с длинными рукавами — huipils. На tierra fria, высоком плато, население жило более привычной нам жизнью и носило обыкновенные башмаки, штаны и рубашки, хотя деревенские женщины толкли свою еду в каменных metate и brazo. Испаньола была просто страной лени. Обилие в реках мачаки и других разновидностей рыб, которые ловились просто на ягоды под названием pixbicabat, которые нужно было лишь бросить в воду, после чего встревоженная рыба всплывала на поверхность и ее можно было брать руками.
Было наивно ожидать, чтоб правительство Испаньолы оказалось образцом предприимчивости; туземцы и сами этого никогда, по-видимому, не-ожидали и не были особенно этим разочарованы. Налогов не было и в помине, и ничто на них не указывало, разве что во время войн, таких, например, как идущая в данный момент с Кристобалем.
Капитан парохода «Ракета» был удивлен, когда хорошо оснащенное, похожее на прогулочную яхту судно появилось на горизонте и стремительно подошло к его борту.
— Остановитесь! — раздалась команда. — Приказ военно-морских сил Испаньолы.
Капитан «Ракеты» и не подозревал, что у Испаньолы есть военно-морской флот, и вот тебе на: образчик в полтораста футов, аккуратный и сияющий, с трехдюймовой пушкой на баке и такой же на корме и торпедным аппаратом, цвета Испаньолы развевались на флагштоке.
У капитана «Ракеты» была оригинальная манера выражаться.
— Якорь тебе в зад, ты — арбузная корка! — возвестил он через мегафон. — Ты, видно, бананов объелся! Я не остановлюсь!
С испаньолского судна не последовало ни слова в ответ, только два трехдюймовых орудия развернулись и нацелились в борт «Ракеты».
— Стоп машина! — закричал капитан «Ракеты» механику. Пока судно останавливалось, капитан перегнулся через ограждение мостика и изрыгал все проклятия, какие только знал.
На борт поднялась команда досмотра, возглавляемая вооруженным и безупречно чистеньким офицером.
— Извините, но мы должны обыскать судно. Ищем шпионов.
— Шпионов?
— Так точно. — Офицер жестом показал своим людям: — Начинайте обыск.
Капитан «Ракеты» не был новичком в своем деле, у него уже был опыт доставки оружия в охваченную революцией Испанию, и поэтому он решил, что молчание будет самым правильным видом поведения. Его ничего не касалось, кроме груза, а он и так предназначался для Испаньолы. Если на борту есть шпионы, то пусть ищут их сами.
Капитан, ругаясь, смотрел с удивлением на то, как какие-то фигуры, завернутые в простыни, были перенесены на борт маленького суденышка.
— Кто они? — крикнул капитан. — Если вы выносите моих пассажиров, я имею право знать.