— У нас тут, в округе Хаззард, — протянул я себе под нос, — не любят нападения с помощью автомобиля.
Черт его знает, сколько минут прошло, пока на месте происшествия появился первый коп — знакомый мне патрульный, по фамилии Грейсон. Грейсон из старых копов — здоровенный мужик с большим красным носом и уютным брюшком. Вид у него такой, будто он запросто отмутузит пьяных дебоширов… или перепьет их — выбирайте, что вам больше нравится. Он вылез из своей машины и начал задавать мне вопросы озабоченным тоном. Я отвечал как мог, но что-то между моими мозгом и языком, наверное, закоротило, потому что он как-то очень пристально на меня посмотрел, а потом, заглянув в салон «жучка», усадил меня на землю и принялся разруливать возникшую пробку. Я остался сидеть на бордюре — меня это вполне устраивало. Я сидел и смотрел на медленно идущий кругом тротуар, пока кто-то не тронул меня за плечо.
Кэррин Мёрфи, глава Отдела специальных расследований чикагской полиции, больше всего напоминает младшую сестренку кого-нибудь из знакомых. Роста в ней чуть больше пяти футов, светлые волосы, голубые глаза, курносый нос, утыканный едва заметными веснушками. Вся она словно пружина, — впрочем, гимнастическое сложение вовсе не мешает ей оставаться женственной. На этот раз она была одета в белую хлопковую футболку и синие джинсы; наряд дополняли бейсбольная кепка и зеркальные очки.
— Гарри? — спросила она. — Ты в порядке?
— Дядюшка Джесс ужасно огорчится, когда узнает, что один из подручных босса Хогга взгрел генерала Ли, — отозвался я, вяло махнув рукой в сторону машины.
Секунду-другую она внимательно смотрела на меня:
— Ты хоть знаешь, что у тебя ссадина на голове?
— Не-а, — сказал я и потыкал пальцем себе в череп. — А что, правда?
Мёрфи вздохнула и осторожно отвела мой палец от головы:
— Гарри, я серьезно. Если тебя так шарахнуло, что ты даже говорить со мной нормально не в состоянии, мне придется отправить тебя в больницу.
— Извини, Мёрф. День выдался тяжелый. Я более или менее в норме — дай мне только минуту прийти в себя.
Она выдохнула, словно выпуская пар, и присела на бордюр рядом со мной:
— Ты не против, если я вызову «скорую», чтобы тебя осмотрели? Так, на всякий случай.
— Они захотят забрать меня в больницу, — ответил я. — Слишком опасно. Я могу вывести из строя чей-нибудь аппарат жизнеобеспечения. И Красные держат больницы под наблюдением, пытаясь добить наших раненых. Я могу навлечь огонь на пациентов.
— Знаю, — негромко возразила она. — Я не позволю им забрать тебя.
— Ох! Ладно, тогда пусть, — сдался я.
Приехала «скорая», и врач меня осмотрел. Он посветил мне в глаза фонариком, и я сделал вялую попытку оттолкнуть его. Ворча что-то себе под нос, он потыкал меня там и здесь, пощупал, погладил, подумал и так далее. Потом покачал головой и встал:
— Возможно, легкое сотрясение. Для спокойствия ему стоило обратиться в стационар, лейтенант.
Мёрфи кивнула, поблагодарила медика и выразительно посмотрела в сторону его машины. Неодобрительно хмыкнув, тот повернулся и исчез из моего поля зрения. Мёрфи снова присела рядом со мной:
— Хорошо, выкладывай. Что случилось?
— Кто-то в темно-сером «крайслере» пытался припарковаться на моем заднем сиденье.
Она раскрыла было рот, но я раздраженно махнул рукой:
— И нет, номеров я не разглядел. Как-то слишком занят был: старался избежать карьеры манекена для краш-тестов.
— Начало карьеры тебе уже удалось, — возразила она. — Ты что, опять вляпался в историю?
— Нет еще, — признался я. — Я имею в виду, адские погремушки, Мёрф! Всего полчаса назад мне говорят, что в Чикаго готовится какая-то пакость, и вот меня уже пытаются превратить в рекламу о пользе ремней и подушек безопасности.
— Ты уверен, что это намеренно?
— Угу. Но кто бы это ни был, он не профессионал.
— Почему ты так решил?
— Будь он профессионалом, он бы запросто прикончил меня. Я и не догадывался о его присутствии, пока он не ударил меня в первый раз. Мог раскрутить меня юзом так, что я не выровнялся бы. Мог вышвырнуть на встречку. В общем, убить мог запросто и надежно. — Я потер шею. Славная такая, всеобъемлющая боль уже начала расползаться по мышцам. — Да и место выбрал не лучшее.