— Думаешь, он замешан в этих нападениях?
— Хотелось бы верить, — ответил я. — Если бы решал я, он явно претендовал бы на роль поганца. Все отметины налицо.
— Если это он, то мне он не по зубам, — вздохнула она. — У него ушлый адвокат, и он уже переговорил с Грином и с Ричем. Любое мое давление реально будет расценено как нарушение прав. Грин не станет действовать на основании одних моих подозрений.
— Что ж, — сказал я. — Нам повезло, что я не Грин.
Глава 22
Мы с Мёрфи отправились в обход по гостинице. Я открыл непочатую упаковку синего пластилина и, отщипывая маленькие кусочки, незаметно лепил их на дверные наличники, на внутреннюю поверхность цветочных горшков, в шкафы с огнетушителями, помечая таким образом все пересечения коридоров и выходы с этажей. И конечно, я постарался оставить побольше своих незаметных синих меток в коридорах и вестибюлях, примыкающих к залам, в которых проходили мероприятия — особенно объявленные на приближающийся вечер.
— А сейчас мы что делаем? — поинтересовалась Мёрфи.
— Сплетаем заклятие, — ответил я.
— Пластилином?
— Да.
Она недоверчиво на меня покосилась.
Я вытряхнул из упаковки остававшуюся там большую часть пластилина и показал ей:
— Маленькие кусочки, которые я оставляю по всему дому, являются частицами этого большого куска. Ясно?
— Не очень, — призналась Мёрфи.
— Они только что были с ним одним целым. Даже будучи отделенными от него, они сохраняют с ним тауматургическую связь, — объяснил я. — Из этого следует, что, используя большой кусок, я смогу установить связь с мелкими частицами.
— Ты это называл «паутиной»?
— Вроде того. Я смогу… — Я поморщился, подыскивая более точные слова. — Смогу улавливать энергию мелких частиц. Я разместил их так, что, если одна уловит нарушение энергетических полей, я почувствую это через большой кусок.
— Как, скажем, сейсмографы? — поняла Мёрфи.
— Угу, — кивнул я. — Для того и пластилин. Синий — для защиты.
Она удивленно повела бровью:
— А что, цвет имеет значение?
— Ага, — сказал я и тут же задумался. — Хотя, может, и нет. Но для меня имеет.
— В каком смысле?
— Значительная часть магии связана с эмоциями. С тем, во что веришь сам. Когда я был моложе, я много всякого усвоил — в том числе и роль цвета в составлении заклятий. Зеленый означает процветание и плодородие, красный — страсть или энергию, белый — чистоту, черный — месть… и так далее. Вполне возможно, сам по себе цвет ничего не означает — но, если я хочу, чтобы заклятие сработало с максимальной эффективностью, я должен учитывать и его. Грош цена тому заклятию, в которое не веришь сам.
— Это как волшебное перышко у Дамбо? — спросила Мёрфи. — Главное — собственная уверенность?
— Именно, — подтвердил я. — Перо всего лишь символ, но символ очень важный. — Я помахал в воздухе пластилином. — Поэтому я и использую синий. Не хочу экспериментировать с новыми цветами, тем более в кризисной ситуации. И потом, в «Уолмарте» синий дешевле.
— В «Уолмарте»? — хмыкнула Мёрфи.
— Работа чародея не слишком прибыльная, — объяснил я. — Ты удивишься, узнав, сколько всякого я покупаю в «Уолмарте». — Я покосился на висевшие на стене часы. — У нас меньше двух часов до начала первого вечернего сеанса.
Она кивнула:
— Что тебе еще нужно?
— Какое-нибудь тихое место для работы, — ответил я. — Не меньше шести-семи футов в поперечнике. Чем более изолированное от шума, тем лучше. И закрывающееся — приходится исходить из того, что наш поганец знает о моем присутствии. Мне не хотелось бы заполучить мачете в спину, пока я буду заниматься заклятием.
— Сколько времени тебе требуется, чтобы все подготовить?
Я пожал плечами:
— Минут двадцать. Что меня действительно тревожит, так это…
— Мистер Дрезден! — окликнули меня из толпы.
Я повернулся и увидел протискивавшуюся в мою сторону Сандру Марлинг — председателя оргкомитета. Выглядела она вконец изможденной и издерганной до беспамятства, да и на ногах держалась непонятно как; я бы ни за что не поверил, что она в таком состоянии способна прорваться сквозь толпу, но каким-то образом это ей все-таки удалось. На ней до сих пор была черная футболка с красным логотипом «СПЛЕТТЕРКОН!!!» — предположительно та же, в которой я видел ее накануне вечером.
— Мисс Марлинг, — вежливо поклонился я, когда она приблизилась к нам. — Добрый день.