Стекло в последний раз хрустнуло под ногами, теперь только их дыхание нарушало тишину, царившую в этих стенах. Лотар заставил себя побыстрее привыкнуть к темноте и скоро стал различать стыки между камнями и неровности ступеней.
Иногда их лиц касалась паутинка, но они не замечали ее. А вот писк больших, с хорошее блюдо, летучих мышей не раз заставлял их вздрагивать. Лотар спросил шепотом:
– Ты их тоже слышишь?
– Ничего не понимаю, дергаюсь без причины…
– Значит, слышишь.
Эхо их голосов прокатилось по коридору наверх и вниз, как вздохи призраков. Лотар почему-то проверил, как вынимается из ножен Гвинед. Все было в порядке, меч сам влетал в горевшую жаром, поцарапанную веревкой руку. Колокольчики тоже не звенели, почему же он нервничал?
Возможно, где-то далеко происходило что-то, несшее угрозу им обоим, и Лотар предчувствовал ее, как волхв. Возможно, это связано с птицей Сроф. Да, скорее всего, так оно и есть. От этих мыслей Лотар стал понемногу успокаиваться.
Спиральный коридор кончился, они оказались перед крепкой на вид дверью, укрепленной широкими медными полосами и темными железными гвоздями.
Лотар сказал:
– Жаль, масло не взяли.
– Петель все равно не видно.
Действительно, петли были установлены в дереве, значит, маслом дела не поправить. Но Лотару становилось не по себе при мысли о том, что сейчас они заскрипят, возвестив на всю башню об их появлении… Ладно, решил он, главное, чтобы не была заперта.
Он толкнул ее, и она пошла тихо и мягко, словно ждала именно такого толчка. В образовавшуюся щель ударил яркий свет. Лотару и Рубосу он показался ослепительным. Башня была обитаема.
Они проскользнули в щель между дверью и косяком, не решаясь тронуть ее еще раз, и оказались на широком темном балконе. Переступая тихо, как коты на охоте, они подошли к неровному, обвалившемуся от старости краю и посмотрели вниз.
Под ними оказался огромный зал, освещенный факелами, которые оставляли в воздухе горький, с металлическим привкусом чад. Пламя было непривычного красноватого цвета, но вверху огонь становился ярко-голубым, и от этого казалось, что в зале бьется множество бесшумных молний.
На огромном подиуме, где, вероятно, некогда стоял королевский трон, возвышалось странное сооружение. Его поверхность переливалась слепящими медно-зелеными отблесками, и Лотару понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что он видит какую-то полускрытую драгоценной парчой конструкцию. Он не мог рассмотреть, что творилось под тканью, как ни пытался привести свое зрение в состояние всевидения.
Он сосредоточился еще раз, но снова не увидел ничего определенного. Помимо ткани, сооружение укутывали магические заклятия, которые сплелись в сплошной занавес. Он различил лишь что-то темное в том темном пространстве, которое ограничивалось машиной, что-то неподвижное, как статуя, хотя в нем была жизнь. Что-то подобное Лотар видел в оазисе Беклем.
Еще здесь чувствовалось присутствие чего-то, что явно не было человеком. Людям здесь было невыносимо тяжело. Теперь Лотар лучше понимал, какой напор убийственной, чудовищной магии подпитывал ту волну нежизни, которая пробивала камни нижнего яруса Звездной башни.
Лотар оглянулся. Рубос тяжело дышал, крупные капли пота катились по его лицу, в глазах появилась неуверенность. Он было пришел в себя, когда они спускались по лестнице, но теперь явно угасал. Заметив, что Лотар смотрит на него, он прошептал:
– На меня здесь не очень-то рассчитывай.
Лотар не ответил, он снова посмотрел в зал. Напротив замурованного входа у стены стояла узкая оттоманка, застеленная куском пестрой дерюжки. Неподалеку было устроено что-то вроде походной кухни для особы, пожелавшей путешествовать почти без слуг. Скромный, не более чем на дюжину человек, котел, таган для жаркого, несколько вертелов для дичи разного размера. На небольшой жаровне, горевшей нормальным огнем, на каком обычно и готовят пищу, что-то булькало, кипело, жарилось. Но это интересовало Лотара меньше всего.
В относительно темном закутке, подальше от подиума, стоял низкий и широкий диван, на котором полулежал человек. Его халат был распахнут на груди, а на коленях ослепительно сверкала полированным лезвием легкая, изящная сабля. Скорее по сабле, чем по лицу, Лотар узнал его – это был Мирофарук.
Около него суетился странный человечек, низенький, по виду древний, как сама Звездная башня, но, чтобы удержать на нем внимание, Лотару пришлось существенно поднять скорость своего восприятия. Он был подвижным, как ртуть, и незаметным, словно булавка в темном ковре. Самым удивительным было то, что старичок этот изо всех сил старался двигаться не очень быстро, чтобы не раздражать бывшего визиря, которому он перевязывал левое плечо.