Жизнь несправедлива, особенно с ней, она страдает больше любого из живых или мертвых. Витая то в мире живых, то видя перед собой призраков прошлого. Неужели она просит так много? Она посмотрела на лежащего перед собой мужчину и ей стало его жалко, по-настоящему. Сильвана виновато упала перед ним на колени, держась руками за голову. Внутри царил настоящий кошмар из светлых воспоминаний давно ушедшего прошлого и отвратительной нежизни теперь. Внутри неё боролась ярость оскверненной души и молодая эльфийка из Луносвета. Злость укрепляла, а ярость придавала сил двигаться дальше ни смотря ни на что, но что это за движение? Бесконечный водоворот ужаса и крови, разбавленный тьмой и холодом.
Впервые за свою новую жизнь она ощутила горечь и обиду, обиду за свою судьбу. Обычно все её переживания и страдания заканчивались истериками, дикими криками и погромом всего вокруг, она яростно разрывала саму себя изнутри. А сейчас ей было грустно и как-то подозрительно спокойно. Маленькая хрустально чистая слеза одиноко упала на холодную каменную плиту. «Я плачу…» — прошептала она не веря, коснувшись лица дрожащей рукой и стерев влажный след. А слезы сами хлынули потоком, она зарыдала не сдерживаясь, вымывая вместе со слезами ужасные воспоминания прошлого и свою обиду. Несколько минут она просто выплакивалась, чувствуя небывалое облегчение, спокойствие…
— Госпожа, — раздался тихий голос Седрика, — что с Вами?
Он стоял на пороге, с тревогой и подозрением наблюдая за Сильваной. Она подняла на него взгляд, пальцами смахивая слезы с уголков глаз.
— Все нормально, — ответила она спокойно.
— Я бы так не сказал, — насторожено сказал Седрик.
— Ты можешь починить? — неожиданно спросила она, кивая на раскуроченную дверь.
— Не думаю, что смогу, я могу прислать мастера…
— Нет, — резко сказала она, — ты сможешь сам.
Он ничего не ответил, подойдя к выбитой двери, принялся выправлять съехавший замок и загнутые петли. Спустя десять минут дверь хоть и немного боком, но встала на свое место.
— Что-то еще? — Седрик не на шутку разволновался из-за поведения Сильваны.
— Ты можешь идти, — сказала она, продолжая сидеть на коленях перед кроватью Кая.
Седрик поклонился и направился к выходу. «И Седрик, — она окликнула его, — … спасибо». Он удивленно вскинул бровь и согласно кивнув покинул комнату.
Сильвана собственноручно развела огонь в камине, с улыбкой вспоминая времена, когда она будучи разведчицей точно также чиркая огнивом наблюдала как маленький огонек постепенно разгорается в хороший костер, греющий тело и успокаивающий трещанием сухих веток. Подойдя к кровати она вновь присела на колени, и внимательно всмотрелась в напряженное лицо мужчины. Как странно было находится рядом с живым, любая мелочь живой жизни становилась важной и интересной. Она прикоснулась к его щеке, которая совсем недавно была холодной, а сейчас горела огнем. Его то знобило, то бросало в жар, он ворочался и тяжело дышал, жадно глотая воздух. Она подползла ближе к его голове, осторожно заключила его лицо в свои прохладные руки и стала внимательно следить за ним. Постепенно быстро бегающие глаза под закрытыми веками начали успокаиваться, а дыхание стало ровнее и спокойнее. Она не верила собственным глазам, но это помогло, она помогла, сама! И тут её осенило: пока она помогала, пока заботилась о нем, то совсем забыла о своих бедах, она стала нужна хоть кому-то, пусть ненадолго, пусть так странно. Она сама слабая и беззащитная, крохотная эльфийка, которая хочет лишь капельку счастья в беспросветном мире алчности и жестокости.
Сильвана погладила его по щеке, беззлобно улыбаясь собственным по-настоящему светлым мыслям, но сможет ли она кому-то сказать об этом? Откроется ли не раз калеченная и скрытная душа для кого-то чужого, даже для него? Этого она не знала, и тут же злоба и звериный оскал напоминали о себе на задворках сознания. Это трудно, почти невозможно доверить кому-то свои мысли, это так откровенно и честно, как в жизни вообще не бывает.
Он тяжело вздохнул, сухими губами вдыхая воздух, который со свистом устремлялся в легкие. Сейчас было легче, не бросало в жар и не веяло мертвецким холодом, было спокойно. Но очень хотелось пить, хотя бы каплю живительной влаги, хотя бы её влажные губы, сладко раскрывающиеся в хитрой улыбке. Он бредил, но ему казалось, что она где-то рядом, следит за ним и ждет, сама не знает чего: его смерти или излечения. Он слишком устал чтобы что-либо понимать…
Влага… я чувствую воду… что это… сладко-кислое… приятное, вкусное… так хорошо. Кто бы ты ни был, спасибо тебе за целебный нектар…
Она подняла голову, тыльной стороной руки стирая с губ остатки яблочного сока и мякоти. Это, пожалуй, самое странное, что она делала в жизни. Пережевывая яблоко она медленно делилась с ним живительной влагой через… поцелуй. Можно ли было назвать этот процесс поцелуем? Она не задавалась этим вопросом, всецело и полностью увлекшись этим процессом… Получалось у неё кажется вполне сносно, в конце концов недавно она провернула и кое-что покруче. В голову не пришло ничего лучше, как такой вариант, да и признаться, она коварно пользовалась положением, иногда покусывая его горячую губу и просто целуя то нежно, то грубо и сильно… какое извращение. Она наверное сошла с ума, но чувство того, что она не отнимает, а спасает чью-то жизнь будоражило все внутри.
Прервав свои манипуляции она взглянула на него. Уголки губ мужчины приподнялись, брови не хмурились, и весь его вид демонстрировал безмятежность. Королева Мертвых закрыла глаза прислушиваясь к внутреннему пожару: огонь и лед бились между собой, жизнь и смерть, свет и тьма, он и она, сплошные противоположности.
========== Глава 5. Другая ==========
Он точно не помнил как и когда очнулся. Резко сев, он сразу же приложил пальцы к шейной артерии, замирая. Каким же облегчением было ощутить легкую пульсацию под теплой кожей. Кай тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли и глуповато улыбнулся, радуясь своему везению и необычайной живучести.
— Проснулся? — раздалось сбоку.
Он повернулся на знакомый голос, не сразу сумев сфокусироваться на её хрупком профиле, стоящем вполоборота к нему. Сложив руки на груди, она наблюдала за огнем, весело пляшущим в камине. Взгляд её алых глаз был необычайно спокойным, скорее даже грустным…
— Сколько я тут пролежал? — спросил он, явно смутившись своей болезни.
— Достаточно, — ответила она уклончиво, на секунду глянув на него.
— Несколько дней, я так подозреваю… — Кай печально опустил голову, рассматривая свои подрагивающие руки.
— Какая разница? — Сильвана, наконец, повернулась в его сторону, — Или ты не рад, что все еще смертный?
Он поморщился и недовольно фыркнул, легкая улыбка тронула лицо Королевы. Кай закрыл глаза, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, но все его воспоминания были мутными и далекими, словно ты смотрел на них сквозь толстое мутное стекло… его вывело из раздумий легкое прикосновение к его голове, он резко поднял голову и удивленно замер, увидев возле себя Сильвану, которая задумчиво смотрела на него, нежно путаясь пальцами в его волосах.
— Скажи мне, милый Кай, — начала она приторно милым голосом, — насколько ты хороший алхимик?
— Ну я, — он взволнованно сглотнул, наблюдая за ней, — знаю довольно много…
— Насколько? — спросила она с вызовом, склонившись ниже и замерев напротив него.
Он честно пожал плечами, не зная, как сильно он углубился в изучение этой науки. Однако её требовательный взгляд и серьезное лицо хотели бы, видимо, получить немного другой ответ. Её глаза блеснули в полумраке комнаты: «Тогда у меня есть к тебе просьба…» Мужчина удивленно вскинул бровь и хотел было уже что-то сказать, но она прервала его, приложив свой изящный палец к его губам, острым коготком царапнув верхнюю губу. «Не торопись, — прошептала она, — моя просьба заинтересует тебя…» Он вздохнул, приготовившись выслушать очередное фирменное ужасное задание от Королевы отрекшихся. Сильвана проигнорировала его пессимистичный взгляд и тяжелый вздох.