— Я хотел бы и тебя спасти, но ты во власти, которую слушаешь с рождения, — проговорил Эмет и направил острие копья на несущуюся лошадь.
Оно засело глубоко. Настолько, что не вытащить обратно. Не дав сумасшедшей лошади навалиться, король Эмет оставил её брыкаться на месте, поспешив к той, что под щитом.
— Убери щит. Это я, король Эмет!
Щит медленно лег в сторону, открыв лица девушек. Щит держала доярка Луна, а рядом с ней лежала Орина с запятнанным платьем в районе груди. Темное, большое пятно, глядя на которое, король Эмет всё сильнее сжимал челюсти от гнева. Он злился на отца Орины и на себя. Девушка лежала, задыхаясь собственной кровью, держа одной рукой раненную грудь, а другой руку своей хорошей подруги. Она даже не видела короля Эмета. Её конец был близок, потому она твердила только одно:
— Луна, возьми кольцо. Он придет за ним. Скажи, что я ждала!
— Орина! Он здесь! Он… — плакала над подругой Луна, принимая кольцо с красным камнем. — Он спасет нас.
Слезы пошли и у короля Эмета. Сдержанно, но он плакал по той, кого не спас, кому давал обещание и исполнил его, но не так, как хотело сердце.
— На нас напала Малышка. Стала бить нас копытами. Я успела взять отцовский щит, но не успела защитить Орину. Малышка ударила её в грудь, раздался треск, и только тогда я накрыла нас щитом, — рассказывала Луна, глядя на скорбящего короля. — Ваше кольцо, мой король.
— Оставь себе. Память об Орине, — тихо сказал Эмет.
Он поднялся и протянул руку Луне. Ее голубые глаза с надеждой посмотрели на короля, говоря о том, как она хочет покинуть гиблое место. Накрыв щитом тело Орины, Эмет протянул руку Луне. Она взялась за него своей тонкой ладонью, ощущая рабочую грубость и желание защитить.
…Оставив за своей спиной рыдающего отца мертвой дочери, король Эмет устало добрался до костра, где сидел Кювар. Точно между срубленным, погоревшим лесом из пней и горной тропой последние из людей устроили привал. Небольшие костры грели спящих, пока сторожи следили за ночью. Небо грозилось, но дождь так и не шел. Стало ощутимо холоднее. И легкий морозец приятно обжег щеки.
— Дядя Кювар?! — тихо сказала Луна, следовавшая за королем.
— Луна! — побледнел Кювар, поднявшись на ноги. — Ты жива!
Она прыгнула ему на шею, крепко обняв. Могучий воин не знал нежности, потому погладил племянницу по спине и вернул её на землю.
— Прости, я думал, что вы с отцом умерли. В битвах я совсем занялся…
— Отец умер от внезапного огня. Мне же повезло больше. Я была в коровнике. А потом… Меня спас король Эмет.
— Я обязан тебе жизнью, Эмет. Моя племянница жива! Хочешь её в жены?! — на радостях говорил Кювар.
Луна широко раскрыла глаза, глядя, как король ложится на землю и отворачивается спиной к костру. Казалось, она и не услышала предложение дяди королю. Её больше удивило то, что король спит на земле, как остальные воины.
— Давай, ты потом отдашь её мне в жены, хорошо? Когда победим, когда нам не будут угрожать каждый раз, как мы захотим вдохнуть, всё случится. А теперь дай мне поспать, — зевал король.
Собираясь закрыть глаза, Эмет ощутил свечение. Алый свет пронесся в тучном небе. Сторожи, раскрыв рты, наблюдали за невероятным событием, переговариваясь о его значении. Пройдя над хребтом, огонь стал опускаться ниже, пока не исчез в землях, куда не ступал человек.
— Эмет! — тревожно сказал Кювар.
— Скажи, чтобы никто не дергался с места, пока нам вновь не будет угрожать смерть. Если кто-то разбудит меня по тупому вопросу, я казню его лично.
— Ты же видел свет, — продолжил Кювар.
— Падающая звезда. Не более, — сказал король и отдался сну.
…В необычайной тишине была слышна лишь редкая капель. Вокруг тьма, не сдвинуться.
— Холодно, — послышался голос Орины.
Ее было слышно отовсюду. Испуганный голос искал тепла и защиты.
— Орина! — говорил во тьму Эмет. — Прости, что не уберег тебя.
— Холодно! — крикнула она в гневе.
Эмет смог встать и оглядеться. Где-то высоко в ночи светила крохотная Луна, единственным лучом падая на капли. Чем ближе к лучу света становился Эмет, тем точнее звучал голос Орины. Она горевала и злилась, говоря о холоде, который Эмет никак не ощущал. В шаге от луча света он ощутил громоздкое дыхание. Луна увеличилась в одно мгновение и побагровела, открыв Эмету ужасающий образ. Орина с ростом великана сидела на коленях и рыдала над большой лужей, что заполняла всё вокруг.