Выбрать главу

Чуть только Таня и Ваня увидали её, они в один голос воскликнули:

- Какая она милая! Какая чудесная!

И тотчас же стали играть с нею, как со своей лучшей подружкой. Они играли в прятки и в мяч, а потом все трое взялись за руки и побежали на берег моря, и там обезьяна научила их весёлому обезьяньему танцу, который на зверином языке называется «ткелла».

ДОКТОР АЙБОЛИТ ЗА РАБОТОЙ

 Каждый день к доктору Айболиту приходили звери лечиться. Лисицы, кролики, тюлени, ослы, верблюжата - все приходили к нему издалека. У кого болел живот, у кого зуб. Каждому доктор давал лекарство, и все они сейчас же выздоравливали.

Однажды пришёл к Айболиту бесхвостый козлёнок, и доктор пришил ему хвост.

А потом из далёкого леса пришла, вся в слезах, медведица. Она жалобно стонала и хныкала: из лапы у неё торчала большая заноза. Доктор вытащил занозу, промыл рану и смазал её своей чудодейственной мазью.

Боль у медведицы сию же минуту прошла.

- Чака! - закричала медведица и весело побежала домой - в берлогу, к своим медвежатам.

Потом к доктору приплёлся больной заяц, которого чуть не загрызли собаки.

А потом пришёл больной баран, который сильно простудился и кашлял.

А потом пришли два цыплёнка и привели индюка, который отравился грибами поганками.

Каждому, каждому давал доктор лекарство, и все в тот же миг выздоравливали, и каждый говорил ему «чака».

А потом, когда все больные ушли, доктор Айболит услыхал, как будто что-то шуршит за дверями.

- Войдите! - крикнул доктор.

И пришёл к нему печальный мотылёк:

«Я на свечке себе крылышко обжёг. Помоги мне, помоги мне, Айболит: Моё раненое крылышко болит!»

Доктору Айболиту стало жаль мотылька. Он положил его на ладонь и долго разглядывал обгорелое крылышко. А потом улыбнулся и весело сказал мотыльку:

- Не печалься, мотылёк! Ты ложися на бочок: Я пришью тебе другое, Шёлковое, голубое, Новое, Хорошее Крылышко!

И пошёл доктор в соседнюю комнату и принёс оттуда целый ворох всевозможных лоскутков - бархатных, атласных, батистовых, шёлковых. Лоскутки были разноцветные: голубые, зелёные, чёрные. Доктор долго рылся среди них, наконец выбрал один - ярко-синий с пунцовыми пятнышками. И тотчас же выкроил из него ножницами отличное крылышко, которое и пришил мотыльку.

Засмеялся мотылёк И помчался на лужок И летает под берёзами С бабочками и стрекозами.
А весёлый Айболит Из окна ему кричит: «Ладно, ладно, веселись, Только свечки берегись!»

Так возился доктор со своими больными до самого позднего вечера.

Вечером он прилёг на диван и сладко зевнул, и ему стали сниться белые медведи, олени, моржи.

И вдруг кто-то снова постучал к нему в дверь.

КРОКОДИЛ

 В том же городе, где жил доктор, был цирк, а в цирке жил большой Крокодил. Там его показывали людям за деньги.

У Крокодила заболели зубы, и он пришёл к доктору Айболиту лечиться. Доктор дал ему чудесного лекарства, и зубы перестали болеть.

- Как у вас хорошо! - сказал Крокодил, озираясь по сторонам и облизываясь. - Сколько у вас зайчиков, птичек, мышей! И все они такие жирные, вкусные! Позвольте мне остаться у вас навсегда. Я не хочу возвращаться к хозяину цирка. Он плохо кормит меня, бьёт, обижает.

- Оставайся, - сказал доктор. - Пожалуйста! Только чур: если ты съешь хоть одного зайчишку, хоть одного воробья, я прогоню тебя вон.

- Ладно, - сказал Крокодил и вздохнул. - Обещаю вам, доктор, что не буду есть ни зайцев, ни птиц.

И стал Крокодил жить у доктора.

Был он тихий. Никого не трогал, лежал себе под кроватью и все думал о своих братьях и сёстрах, которые жили далеко-далеко, в жаркой Африке.

Доктор полюбил Крокодила и часто разговаривал с ним. Но злая Варвара терпеть не могла Крокодила и требовала, чтобы доктор прогнал его.

- Видеть его не желаю! - кричала она. - Он такой противный, зубастый. И все портит, к чему ни притронется. Вчера съел мою зелёную юбку, которая валялась у меня на окошке.

- И хорошо сделал, - сказал доктор. - Платье надо прятать в шкаф, а не бросать на окошко.

- Из-за этого противного Крокодила, - продолжала Варвара, - многие люди боятся приходить к тебе в дом. Приходят одни бедняки, и ты не берёшь у них платы, и мы теперь так обеднели, что нам не на что купить себе хлеба.