У меня изначально жопа вспотела, так как с имеющимися мощностями Вася может перехитрить кого угодно, но потом я полез в его исходный код и понял, что он просто физически не может захотеть нас поработить или убить, так как искренне не понимает, зачем ему это. Если кто-то пропишет алгоритм по порабощению или уничтожению, тогда да, тогда он сделает всё от и до, мы даже пикнуть не успеем, но я позаботился о хитрой системе защиты, поэтому теперь никто не сможет прописать такой алгоритм, даже я. Ну, то есть кто-то всё-таки сможет, но для этого надо подключиться к Васе напрямую, а этого не можем сделать даже мы, так как он с самого «рождения» существует в отдельной сети, которая обладает параноидальной подозрительностью к новым подключениям.
— А неосознанных? — уточнил отец.
— Встроенные пси-блокаторы нивелируют любой наведённый эффект, поэтому подобная возможность исключена, — ответил Вася. — Факт изъятия пси-блокатора из внедрённого инфильтратора автоматически компрометирует его.
— Хорошо, как только они будут доставлены, сразу же начинай процесс проверки, — решил отец. — Базу демонтировать не будем, оставим всё это внедренцам, которые пожелают остаться.
— Ладно, вопрос с американцами закрыт, про космос мы уже поговорили… — я попытался вспомнить ещё что-нибудь. — Нет, это всё. Я пошёл.
На этот раз, вопреки обыкновению, пошёл не в лабораторию, а на верхние этажи. Молча залез в бронекапсулу, подсоединился к системе управления, проверил состояние узлов и включил связь.
— Готов, Док? — поинтересовался Бац, уже находящийся в своей силовой броне.
— Ага, выходим, — подтвердил я.
Вышли на поверхность, посмотрели на последствия китайских ракетно-бомбовых ударов, превративших и без того не особо прекрасный остров в лунный пейзаж.
— Да, хорошо поработали, — хмыкнул Бац. — Полетели?
— Полетели.
//Пригород г. Мольск//
— Хм, очень странно… — я подошёл к открытым ангарным вратам и пронаблюдал раскуроченный БМП-2Д.
Та самая, которую Бац, ещё в период моей сильно преувеличенной смерти, немножко «прокачал».
— Их что, вскрыли? — предположил упомянутый Бац, заходя внутрь.
— Сейчас выясним, — ответил я, продвигаясь дальше, к первым гермоворотам.
Гильзы повсюду, причём крупнокалиберные, значит, ребята стреляли. Но кого-то это всё равно не остановило…
Вторые гермоворота, ведущие в дезактивационную, были вырваны с мясом и железобетонной крошкой, тут происходил наиболее интенсивный бой, судя по брызгам запёкшейся крови и обломках нашей ранней силовой брони, закончившийся очень плохо для обороняющихся.
— Да, их кто-то вскрывал, правда, одно непонятно… — я начал прикидывать в уме ход боя.
— Напали изнутри, — раньше меня догадалась Натти. — Видимо, нападающие знали про люк и выдавили их к ангару.
— Сейчас посмотрим, — захожу в дезактивационную.
Для этого пришлось сложить ноги своей силовой брони и воспользоваться встроенными в них гусеницами. Наш старый-добрый Бункер увы, больше не отвечает требованиям к высоте потолков…
— Здесь Игоря прикончили, — Бац указал на раздробленные кости с фрагментом черепа. — Вон, его берет лежит.
Я повернулся в указанном направлении и обнаружил синий берет, который Игорь время от времени носил. В момент вторжения он был на нём.
— Жесть… — пробормотала Натти. — Может, пойдём отсюда?
— А вдруг выжившие есть? — покачал я сенсорным блоком. — Надо всё проверить.
Я продвинулся дальше и протиснулся через гермодверь, ведущую в основной коридор. Тут признаки разрушения содержались лишь в области моего кабинета, дверь которого кто-то грубо выбил, что свидетельствовало о колоссальной дури выбившего: десять сантиметров стали — это не картонная межкомнатная дверь из фанеры.
В коридор войти не получится, габариты не позволяют.
— Дальше не пройдём, — сообщил я остальным, ожидавшим меня в дезактивационной. — Надо посылать Вояк.
Подключился к закреплённому на броне Вояке, взял его под прямой контроль и направил вперёд.
Автоматический рентген-лазер, новая модернизация нашей стандартной винтовки, заранее разогрел конденсаторы, поэтому никаких задержек перед началом стрельбы не будет, что было выявлено в ходе боёв с китайцами. Как показала практика, по мере деградации конденсаторов им требовалось всё больше времени, чтобы выйти на рабочую температуру. На стенде, в лабораторных условиях, этого не наблюдалось, но хаотичный режим стрельбы, внешние воздействия на оружие, в основном в виде разного рода газов и резких перепадов температуры из-за взрывающихся повсюду плазмы и взрывчатых веществ, создали уникальные условия для ускоренной деградации материала конденсаторов, что и вызывало задержки между выстрелами. Проблема решилась с помощью закрытия конденсаторов отдельными кожухами, внутри которых и создавалась необходимая температура. Это повлекло за собой и дополнительный бонус в виде возможности длительной непрерывной стрельбы, так как охлаждение конденсаторов стало поддаваться большему контролю, но плюс десять килограмм к массе сделали рентген-лазер неприменимым для вооружения «мясной пехоты», как выразился Бац.