Пальцы Хантера достигли верха ее чулок.
– Я не знал женщин, одетых, как ты, – прошептал он, касаясь подвязки там, где она соединялась с чулками.
– Сними все, и я больше не буду одета, – ответила Даффи, покраснев. – Вот оно, хорошее воспитание…
Хантер опять улыбнулся и подумал, что со времени их прибытия в Вегас он улыбается непривычно часто для себя.
– Очень хорошее, – подтвердил он, оставив чулки в покое и начав спускать полоску атласной материи, называемой трусиками.
Даффи часто задышала и качнулась навстречу ему.
– Хантер!
– Что, Даффи? – Введя внутрь нее палец, он отбросил ее на подушки, одновременно держа мертвой хваткой ее запястья.
Она принадлежала ему, но она и хотела быть в его власти. Хантер не понимал, откуда к нему пришло это знание, но откуда-то он это знал. Даффодил Лэндри была женщиной, привыкшей руководить, и сознание того, что власть уходит от нее, только разжигало ее страсть.
Она была влажная. Она буквально всосала внутрь его палец. Хантер вынул палец только затем, чтобы прочитать просьбу на лице Даффи, и потом медленно ввел его опять, дразня ее своими движениями и в то же время склонившись над ней и целуя ее руки, закинутые за голову.
Даффи стонала, ее дыхание участилось. Он взял в рот мочку ее уха и круговыми движениями пальца провел по ее клитору. Хантер бился языком внутри ее уха и в то же время гладил ее изнутри. О да, она принадлежала ему.
Хантер владел ее телом, ее разум находился в плену у страсти. Даффи качалась под рукой Хантера, поглаживающей ее. Его палец, доводящий ее до экстаза, был подобен дирижерской палочке, руководящей оркестром.
Она выпрямилась, чтобы дотянуться до его ремня, расстегнуть молнию и впустить его в свое страстное тепло. Но любое ее движение встречали его поцелуи – в запястья, в ладони и выше – в округлости ее плеч.
– Ты моя, – шептал он. – Позволь мне доставить тебе удовольствие.
Вместо ответа Даффи застонала от охватившего ее оргазма. Бросив на него затуманенный взгляд, она заметила удовлетворение на лице Хантера. Поздно, слишком поздно она поняла, что он торжествовал. Но как только его чуткий палец нашел сердцевину ее желания и очередная волна наслаждения затопила ее, Даффи забыла о своем намерении не позволить Хантеру одержать победу над ней.
Она выгнулась в его руках. Он накрыл ее губы своими. Между поцелуями Даффи слышала обволакивающие ее сознание слова, в то время как тело требовало обладания.
– Стань моей, Даффи, – проговорил Хантер. – Позволь мне взять тебя в те дали, куда ты хочешь отправиться.
Кто-то постучал в дверь, перекрыв даже стук крови, ритмично пульсирующий в ушах Даффи. Сейчас она была само вожделение, сама страсть, она таяла в руках Хантера, трепеща под его прикосновениями. Он отпустил ее запястья; она обхватила его за шею, содрогаясь и смеясь от наслаждения, которое он ей доставил.
– Ты моя девчонка, – шептал Хантер, прижимая ее к себе.
Даффи обвила его ногами и потянула ремень его брюк.
– Ты даже не раздет, а посмотри, что ты сделал со мной.
Он усмехнулся:
– Дождись второго акта.
Стук в дверь повторился. Кто-то стоял у их двери.
Держа руку на молнии брюк, Хантер крикнул:
– Уходите!
Вместо того чтобы послушаться, надоедливый посетитель усилил свои домогательства. Все еще в тумане от предшествовавшего оргазма, Даффи услышала имя Хантера, произносимое не особенно трезвым мужским голосом, таким громким, что он мог бы поднять и мертвого.
– Впусти меня, Хантер! Я приготовил тебе сюрприз!
– Дерьмо!
Даффи едва не повторила брань Хантера, когда человек завопил снова. Теперь она узнала этот голос. Голос Алоизиуса.
Хантер погладил ее по щеке большим пальцем.
– Сейчас я избавлюсь от него, – пообещал он, с трудом отрываясь от Даффи. – А потом мы вернемся к нашему занятию.
Даффи кивнула. Без прикосновений Хантера ей было слишком одиноко. Она вдруг почувствовала себя такой уязвимой. Когда Хантер разгладил на себе одежду – задача почти невозможная из-за его эрекции, – она посмотрела на свое измятое платье, на свои широко разведенные ноги, на грудь, открытую жадному взору Хантера.
Застенчивость боролась в ней с полнотой наслаждения. Она должна была бы залиться краской стыда, но, ощущая разлившееся внутри томное тепло, Даффи едва могла двинуться, чтобы прикрыться.
– Не шевелись, – приказал Хантер командным голосом, становясь на колени подле нее. И затем добавил: – Пожалуйста.
Даффи улыбнулась и кивнула, тронутая прозвучавшим в его страстной мольбе неутоленным желанием. Могущественный Хантер Джеймс был сейчас полностью в ее власти.
Он направился к двери, крича:
– Заткнись! Я уже иду.
Даффи улыбнулась, услышав эти слова. Не появись назойливый Алоизиус, обещания Хантера уже могли бы воплотиться в жизнь. Какой он изумительный любовник!
Даффи опять оглядела свое платье, задранное чуть выше подвязок, стянутые трусики, открывшие ее самое интимное место… Она свела ноги вместе. Неудивительно, что он хвастал…
Хвастал. Даффи села и прислушалась к голосам, доносящимся из-за двери. Похоже, мужчины спорили – обычное для обоих состояние.
Слово «хвастал» все еще жужжало в ее мозгу, и Даффи нахмурилась. Хантер выпустил ее желание наружу с той же легкостью, как знойное полуденное солнце расправляет лепестки ее любимых роз. Ведь она была готова разорвать его штаны, чтобы отдаться ему. Сегодня ночью Даффодил Лэндри некуда отступать.
Что произошло с ее решимостью не увлекаться мужчиной, пока она не разберется, почему ей не удавались отношения? А она знала, что серьезно увлеклась Хантером. Каждый из них полностью отвечал потребностям и желаниям другого. Подобного отклика Даффи никогда раньше не испытывала. Более того, она чувствовала и могла поклясться своим счастьем, что и у Хантера такое впервые.
– Моя решимость улетучилась прямо в окошко, – пробормотала она, поправляя юбку.
Возможно, Алоизиус оказал ей услугу своим несвоевременным визитом.
Вместо того чтобы удалиться, голос Алоизиуса стал громче. Неожиданно Даффи поняла, что он направляется в номер. Слава Богу, что она успела привести в порядок свою одежду! Жаль только, что не успела покинуть диван, хотя спрятаться в комнате было негде.
Хантер пытался удержать своего партнера за руку. Бросив взгляд на Даффи и увидев, что она оделась, он отпустил Алоизиуса.
Даффи посмотрела на мужчину, с которым когда-то была помолвлена. Он, как всегда, был одет с иголочки, и только еле заметно покосившаяся бабочка и слегка неуверенная походка выдавали его опьянение. Но Даффи слишком хорошо знала Алоизиуса. Он мог выглядеть почти нормально и тут же упасть замертво. Алоизиус вошел в комнату и огляделся. Похоже, он не очень хорошо соображал, но Даффи была ему за это только благодарна.
Но кроме подвыпившего Алоизиуса, приковавшего внимание Даффи, в комнату вошли две женщины. Они сопровождали его, как в плохом шоу солиста сопровождает подтанцовка.
Женщины вошли рука в руке, одетые в одинаковые черные кожаные платьица без бретелек. Их ноги обтягивали высокие сапоги на шпильке. Одна была рыжая, другая блондинка, обе крашеные. Даффи уставилась на них, раскрыв рот. Эти женщины, должно быть… проститутки.
– В чем дело, кисонька, ты никогда раньше не видела женщин нашей профессии? – спросила рыжая, при этом подмигнув Хантеру.
Оставив свою товарку, она метнулась к Алоизиусу и сделала перед ним возбуждающее телодвижение, без сомнения, призванное увеличить ее чаевые.
Алоизиус ущипнул ее и шлепнул по заднице. Другая женщина, видимо, не такая развязная, наступала на Хантера.
Даффи соскочила с дивана и встала между Хантером и блондинкой.