Уловив нотки грусти в ее голосе, Дрю заметил:
— У вас всегда было четкое представление о том, как положено делать то или иное.
Она пожала плечами.
— Жить я могу и в Литл-Роке, но мой дом здесь. И какая-то часть меня все время хочет, чтобы все оставалось таким, каким я это помню.
— И ты хочешь, чтобы люди тоже оставались такими, какими ты их помнишь?
— Нет. — Ответ был быстрым и резким. Слишком быстрым, слишком резким.
— И ты разочарована?
— Не совсем. — Это было правдой. Хотя бы отчасти. Она была разочарована оттого, что он все еще в состоянии перевернуть ее вверх тормашками, но не оттого, что он был лучше, чем ей запомнился. Тэйлор завела руки за спину и стала улыбаться, глядя себе под ноги. Пусть он сам в этом разбирается. Она ему ничего объяснять не будет.
— И как долго должна продолжаться эта небольшая прогулка? — спросил Дрю, как только они вышли на угол.
— А ты уже устал? — невинно проговорила она и замерла. — А… я и позабыла. Ты же старше меня.
— Не намного, — хмыкнул он. — Размягчение мозга меня еще не поразило. Так все-таки почему ты не называешь мне истинную причину этой прогулки? По твоему виду не скажешь, что тебе требуются физические упражнения, а устроить себе экскурсию по городу можно было бы и при помощи машины. Что же остается?
Тэйлор потерла друг о дружку ладони в перчатках. Она вспомнила один из своих давних дней рождения, про который все в семье позабыли. Единственным человеком, который заметил, что с нею что-то не так, и спросил ее, отчего она так расстроена, был Дрю.
— Я никогда не смогла бы обмануть тебя, верно?
— Ты никогда не смогла бы обмануть меня, — точно эхо, ответил Дрю, и слова его, казалось, замерзли на холоде. Он наклонился к ней и протянул руку, чтобы дотронуться за цепочку. И когда он потянул ее вниз, то тыльной стороной ладони задел едва ощутимо за грудь.
В душе Тэйлор немедленно зажегся красный свет. Что бы ни происходило сейчас, не имело никакого отношения к прошлому. Этот человек, который сейчас стоял перед ней, вызывал учащенное сердцебиение и пронизывающую тело дрожь.
По сравнению с мужчиной из плоти и крови воспоминания о нем же были неуловимо зыбки. Этот Дрю был слишком настоящим, слишком зримым, слишком неожиданным. В нем таилась беда.
В такого мужчину можно было влюбиться, а любовь в планы Тэйлор не входила. Любовь представляла собой опасность. Любовь влекла за собой появление обязательств и семьи. А она этого не желала. Одной семьи ей было вполне достаточно.
— Так почему же мы на улице, Тэйлор? — продолжал спрашивать он.
И когда она не ответила, он приподнял ее лицо за подбородок и заставил ее посмотреть ему в глаза. Она никогда не смогла бы обмануть Дрю. Так зачем стараться? Он все равно не оставит ее в покое до тех пор, пока она не скажет всю правду.
Она высвободила голову и двинулась по улице в направлении городского парка.
— Потому, что я сочла прогулку предпочтительнее, чем пожизненное заключение за убийство всех членов собственной семьи.
Искренний смех Дрю заставил ее улыбнуться, как и последовавший за этим вопрос:
— А каким бы был мотив?
— Самозащита. Братья сводят меня с ума.
Дрю призадумался, внимательно изучая ее профиль.
— Мне ты кажешься вполне психически здоровой.
— Рассудка хватит ненадолго.
— Не пожелаешь ли мне об этом рассказать?
— А ты пожелаешь слушать? — недоверчиво спросила она.
— Истинный крест! — Дрю подкрепил слова действием и осенил грудь крестным знамением.
— Рассказ не из приятных. — Тэйлор нахмурилась, точно погрузилась в глубокие раздумья. — Посмотрим… Так с чего же начать? — В голове тут же возник облик самого младшего из братьев. — Знаю! Мики бросает колледж. Думаю, он это делает потому, что его хотят выкинуть, а он не хочет предоставить кому-то такое удовольствие.
Дрю нырнул под нависшую, точно крыша беседки, ветку.
— А почему это сводит тебя с ума? Он будет не первым парнишкой, отказавшимся от колледжа в пользу настоящей жизни.
— В нашей семье — будет. Мама хотела, чтобы мы все получили образование. Я обещала ей, что так оно и будет, и не могу допустить, чтобы Мики стал единственным исключением.
Перед ними уже расстилался парк, по-зимнему серо-коричневый, засыпанный остатками осенних листьев. Голые деревья стояли на страже подле пустынных горок и качелей. Дрю кивнул в сторону безлюдной стеклянной веранды, где обычно чествовали победителей в различных состязаниях.