— И теперь понимаем, почему вы не хотели рассказывать нам о нем, — сказала Лисе. — Это не для детей.
— Но где вы вообще могли прочитать о лунном хамелеоне?
— В книге «Животные, которых, на твой взгляд, лучше бы не было», — ответил Булле. — На триста пятнадцатой странице.
Доктор Проктор так и сел.
— Но ведь лунный хамелеон — всего лишь миф.
Я впервые услышал о нем, когда учился в Париже. Страшилка тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года, когда первая ракета вернулась с Луны на Землю… Ходили слухи, что она принесла с собой что-то. Или кого-то. Невидимого. Или, точнее, того, кто может превращаться в кого угодно. Отсюда название «лунный хамелеон». Тогда про него рассказывали жуткие вещи, но я и не вспоминал об этом до тех пор, пока вы не рассказали о невидимом существе, о следах от носков и ошибках в словах. Все совпадало, вот только мне не хотелось вас пугать. Это была всего-навсего страшилка, а все страшилки, как известно, ложь. — Он посмотрел на Лисе и Булле. — Или нет?
Они не ответили.
Проктор нервно потер руки:
— Так-так! Ну и что же о нем написано в твоей книге?
Булле стал рассказывать, а Лисе помогала, если он что-то забывал.
— Помимо способности сливаться с любым фоном, — говорил Булле, — у него есть страсть к хищению носков. Пока люди смотрят телевизор, он сходит с экрана во время прогноза погоды или трансляции футбольного матча, проплывает через комнаты в прачечную, извлекает из стиральной машины носки и натягивает на себя. Мы видели в спортзале следы мокрых носков.
Проктор почесал подбородок:
— Я тоже слышал о кражах носков, но не верю в это.
Булле вздохнул и показал на ноги доктора Проктора.
— Посмотрите на себя. У вас один носок красный, а другой синий. Вы можете это объяснить?
— Ну зачем же объяснять? — пробормотал Проктор. — Второго красного носка просто не было.
— Вот видите. Загадочным образом из стиральной машины исчез один красный носок, разве не так?
— Да нет же, он сгорел в тостере, когда я его там сушил.
Лисе засмеялась, а Булле застонал.
— Неважно, — сказал он. — Каждый день во всем мире пропадают носки. Загадка носков остается нераскрытой, люди изумленно смотрят друг на друга и говорят: «Какого дьявола, куда они подевались?» Но ведь это всего-навсего носки, о них тут же и забывают. Миллионы носков! Мириады следков. Галактики сшитых, связанных на спицах и крючком клетчатых и полосатых чулок!
— Но зачем лунным хамелеонам носки и чулки? — спросил Проктор.
— А вы как думаете? — спросил Булле.
— Э-э…
— Ноги мерзнут, — сказал Булле.
— Тогда почему просто не обуться?
Булле изобразил на лице гримасу.
— Им никакая обувь не подходит. Следы на снегу показывают, что лунные хамелеоны имеют самые длинные, самые острые и запущенные когти, какие только можно себе представить. Эти когти протирают дыру в носке за один раз. Поэтому приходится все время похищать новые. А что еще хуже, лунных хамелеонов не поймать, у них нет слабостей. Ну, если не считать беды с правописанием.
— Что-что? — воскликнул Проктор.
Лисе откашлялась:
— Если верить книге «Животные, которых, на твой взгляд, лучше бы не было», лунные хамелеоны пишут с большим количеством ошибок.
— Ужасно пишут, — подтвердил Булле.
— Чаще всего они делают удвоение согласных там, где оно совсем не нужно, — сказала Лисе. — Это обстоятельство позволяет быстро вычислить лунного хамелеона. Допустим, если они камуфлируются под объявление «В продаже карамельный пудинг», то непременно напишут «Каррамельный пуддинг».
— К-А-Р-Р-А-М-Е-Л-Ь… — по буквам произнес Булле. — Вы понимаете?
Проктор кивнул.
— А потом П-У-Д-Д… — сказал Булле.
— Мне кажется, доктор Проктор уже все понял, — остановила его Лисе.
— Прекрасно, — сказал Булле. — Лисе увидела на штандарте оркестра школы слово «ОРККЕСТР». В действительности там, перед штандартом, стоял лунный хамелеон!
— Ужас! — сказал Проктор.
— Вдвойне ужас! — сказала Лисе.
— А что насчет дефекта речи? — спросил Проктор.
— Гипноз, — сказала Лисе.
— Гипноз?
Проктор посмотрел сначала на Лисе, потом на Булле, тот медленно кивнул.
— Об этом написано в «Жэкаэнтэвээлбээнбэ», — сказал Булле. — Если закамуфлированный лунный хамелеон посмотрит на вас две минуты или больше, он вас загипнотизирует. И вы будете делать все, что он захочет. Есть только один признак, который позволяет определить, что человек загипнотизирован: это дефект речи.