Он разочарованно вздохнул, затем прошел на кухню и щелкнул выключателем. Как обычно, в микроволновке его ждал холодный ужин – куриное филе, белый рис, брокколи и нарезанная морковь. Ему не хотелось спать, и у него было много дел на уме, поэтому он решил поесть. Он поморщился, прислушиваясь к противному жужжанию микроволновки. В глухую ночь оно было громче.
- Ты здесь, - сказала женщина из-под арки.
Брэдли подскочил на месте, как только услышал тихий, усталый голос. Он знал, что он принадлежал его жене, Карен Андерсон, но она все равно застала его врасплох. Он посмотрел на нее и заставил себя улыбнуться.
Карен была тридцатисемилетней домохозяйкой. Она сосредоточила всю свою энергию на воспитании их дочери и выполнении ежедневной работы по дому – и была этим довольна. Она была ростом пять футов пять дюймов с пышной фигурой. Ее волнистые темные волосы спускались до плеч. На ней был шелковый халат поверх ночной рубашки и пушистые тапочки.
Своим сонным голосом, медленным и мягким, она сказала:
- Уже за полночь.
- Я знаю, - ответил Брэдли.
- Где ты был?
- Работал.
- Работал? Уже за полночь.
- Ты уже говорила это, Карен. Ты устала. Возвращайся спать.
Их прервал звуковой сигнал микроволновки. Брэдли убрал тарелку, схватил вилку из ящика стола, достал бутылку воды из холодильника, а затем сел за кухонный стол. Карен потерла глаза и поплелась к столу, едва отрывая ноги от пола. Она села прямо напротив мужа.
Она спросила:
- Итак, как прошла работа?
Мы забили камнями женщину ради снафф-фильма. Он хотел выпалить ответ, хотел признаться в своих злодеяниях. Вместо этого он сунул в рот вилку с рисом.
Не отрывая глаз от своей еды, он сказал:
- Все хорошо. Я задержался допоздна, чтобы заполнить кое-какие документы для предстоящего проекта. Он должен пройти хорошо.
- Да, хорошо. Так когда же он выйдет?
- Что?
- Фильм. Последнее, что ты мне показывал, было года два назад.
Брэдли откусил кусочек курицы, чтобы выиграть время на размышления. Его жена считала, что он работал менеджером по производству в независимой кинокомпании, известной как Melancholic Pictures. Однако киностудия была прикрытием для их кровавого бизнеса. У них был офис, но на самом деле у них не было студии. Он показывал ей фильмы, снятые наемными рабочими, фильмы, созданные только для того, чтобы сохранить их на плаву.
Карен пребывала в блаженном неведении о тревожной тайне Брэдли. Она была занятой матерью, а Брэдли был порядочным лжецом, поэтому она не обращала особого внимания на его карьеру.
Брэдли сказал:
- Я покажу тебе кое-что через несколько недель. Может быть, несколько месяцев. Я имею в виду, что это все равно не имеет значения, верно? Ты чуть не заснула, когда я в последний раз показывал тебе один из наших фильмов.
- Для меня это не имеет значения. Что для меня важно, так это то, что я могу проводить время с тобой. Я бы предпочла спать во время одного из твоих фильмов с тобой, чем спать ночью в одиночестве.
- Да, я понимаю.
Карен сказала:
- Ты стал... отстраненным, Брэдли. Ты приходишь домой поздно каждый вечер, работаешь почти каждый день недели, и у тебя было это очень… очень замкнутое отношение в последнее время. Ты здесь не ради нас. Может быть, мы тоже не для тебя. Я не знаю. Я просто чувствовала себя такой одинокой. Я уверена, что Эллисон чувствует то же самое. Она...
Брэдли перестал слушать. Голос его жены затих, хотя она все еще говорила. Эллисон – это имя занимало все его мысли. Эллисон была их девятилетней дочерью. Четвероклассница, которая любила динозавров, она также не знала о секретах своего отца. Как и большинство детей, она безоговорочно любила своих родителей.
Перебив жену, Брэдли сказал:
- Я понимаю, Карен.
Карен поджала губы и замолчала. Она откинулась на спинку сиденья и пожала плечами, как бы говоря: «Это все? У тебя есть что еще сказать?»
Брэдли положил вилку и продолжил:
- Мне очень жаль. Я знаю, что в последнее время я был отстраненным. Просто сейчас очень напряженное время года. Сейчас я занимаюсь множеством проектов, в последнее время у нас было несколько бомб, и график плотный. Это нелегко, понимаешь? Трудно сбалансировать свою карьеру, свою семью и... и себя одновременно.
Карен вздохнула, затем сказала:
- Я понимаю. Я полностью понимаю. Я просто хочу, чтобы ты больше разговаривал со мной. Мы бы не спорили сейчас, если бы ты сказал мне об этом раньше.