Юля поправилась на последних сроках беременности. Стала мягче, медленнее и уютнее. Пропала эта вечная тревога и нерв из ее взгляда.
Значит, Чадов молодец, да?
- Ну как вы? - киваю на живот.
Я помогал спасать этого пузожителя на ранних сроках, так что имею полное право на вопросы.
- Хорошо, - улыбается. - А ты? По какому поводу?
- Юль, мне нужна психотерапия.
- Костя, да ты что? Я давно не практикую.
- Ну и что? Ты же числишься на полставки как психиатр.
- Да, но... - растерянно. - Я работаю больше на освидетельствовании.
- Это не важно. Я хочу, чтобы со мной поговорила именно ты.
- Ну, хорошо. Конечно. Если я могу помочь чем-то, я с радостью.
Откидываясь в кресле, зависаю взглядом на потолке.
Хочется курить...
Я рассказываю ей про Любу, не называя имён. Рассказываю, и сам слушаю себя, словно со стороны.
Что сирота... что умница... что дядька-мудак... что парень-мудак… что ситуация хреновая…
Юля внимательно и с участием слушает меня.
Что у нас закрутился роман... Быстро закрутился и быстро зафиналился. Потому что - враньё... и потому что я не почувствовал, что выбрали меня. А мне так не нужно.
Юля, хмурясь, опускает взгляд.
- А какой у тебя запрос, Костя? На терапию.
- Запрос простой... Несмотря на то, что мы расстались, у меня есть непреодолимое желание решить её проблему с той квартирой, которую у нее отжали. Это правильно?
- Это способ завоевать?
- Нет. Я не хочу ее завоевывать. Это... это пожертвование в фонд всех обиженных девочек-сирот, короче. Я хочу, чтобы у нее все было хорошо.
Губы Юли вздрагивают, и я вижу, как она теряется, вдруг, хватая ручку. Потом бросает. Делает глоток чая... Лицо идёт контрастными пятнами.
- Юль? Ты в порядке?
- А можно я тебе не как терапевт совет дам?
- Давай.
- Помоги ей... - на глаза наворачиваются слезы. - Она может многое сделала неправильно, но она ещё девочка совсем. Дай ей право на ошибку. И ты ее убережешь, может быть, от страшных вещей. Вот - в фонд всех обиженных девочек-сирот! Если можешь - помоги, пожалуйста.
Медленно кладу перед ней лист.
- Юль, а вложись вместе со мной в этот фонд, пожалуйста...
- Что? - опускает взгляд на бумаги.
- Ей нужен диагноз, - наклоняюсь к ней ближе над столом, решительно глядя в глаза. - Который позволит опротестовать передачу прав на квартиру дядьки. На те даты, когда она подписала у нотариуса бумаги... ну типа пила какие-то препараты изменяющие восприятие... Но такой, чтобы этот диагноз никак не повлиял на карьеру.
Чадова удивленно и возмущённо отстраняется, дочитав бумаги.
И быстро свернув их в трубочку заряжает мне по плечу, едва успеваю увернуться, чтобы не получить ещё раз.
- Интриган! Психотерапия ему нужна!
- Спокойно! Тебе нельзя волноваться.
Также быстро успокаивается, зависнув слепым взглядом в окне.
- Юль, если я тебя прошу о том, что ты сделать не можешь, то не надо. Не парься. Я найду другие варианты.
Тяну к себе бумаги.
- Просто девочка реально была не в себе, и в шоке после смерти мамы. А ей бумаги на подпись подсунули…
- Давай... - вырывает из рук.
Ещё раз внимательно читает.
- В Терапию поступила?
- Да.
- Давай так... Пиши ей воспаление тройничного нерва. Блуждающие боли, некупируемый болевой синдром с вегетативными нарушениями. Прописывай ей тяжёлые препараты. А ко мне на консультацию она попадает с жалобами на передозировку и нарушениями в центральной нервной системе, галлюцинации, потери сознания и прочее. Это не психиатрия, но в моменте она недееспособна.
Мы докручиваем это все в единую схему так, чтобы не подкопать.
- Ну всё... - ставит она подпись.
- Юленька! - ловлю ее пальцы, целуя в руку. - Буду должен.
- Да, перестань... - смущается.
- Костя... - окликает меня уже в дверях. - Ты молодец. И настоящий мужчина.
Ну да...
Улыбаюсь, опуская взгляд. Жаль только, что выбирают барышни в довесок каких-то других. Видимо, когда только один, даже если он "настоящий" - это не в тренде.
Да и пох... Я хотел - я сделаю.
Теперь надо каким-то образом выудить подписи из Зубаревой.
Рабочий день подходит к концу, я переодеваюсь в ординаторской. С голым торсом застегиваю ремень.
Хватаю звонящий телефон, выходя из-за ширмы.
- Да?
Гурьбой заваливают студенты, в руках отчеты.
- Константин Захарович!..
Неловкая пауза...
- Ой... - томно обмахивается руками одна из девочек - Света.
Среди остальных игривый говорок, ахи, охи...
Люба, прикусив, губу смотрит не моргая мне в глаза, а я ей.