Найти одну-единственную вещь, которая восстановила надежду и вернула смысл жизни Джонатану Пэнгборну.
Найти Камар-Тадж.
Холодный ветер ударил Стрэнджу в лицо, и он поплотнее запахнул воротник своего потертого пальто. Не помогло. С тех пор, как Стивен прибыл в Непал, он по-новому познал концепцию холода. Это был совсем иной мир, отличный от всего, к чему он привык, вдали от Нью-Йорка.
Вдали от больницы.
От аварии.
От Кристины.
Стрэндж продолжил идти, как шел уже днями (неделями?), и оказался на окраинах Катманду. Город кишел жизнью. Мимо него по оживленной улице сновали пешеходы, сквозь толпу проталкивались велосипедисты, мотоциклисты, машины и грузовики.
Он огляделся по сторонам и заметил странное соседство – древние здания, почти каждое из которых походило на храм или на святилище, чередовались с ярко раскрашенными современными домами. По обеим сторонам дороги сидели мужчины и женщины, почти никто из них не обращал внимания на идущую мимо них помятую фигуру в грязной одежде.
Стивен поправил рюкзак на своих усталых плечах. Он казался невероятно тяжелым, хотя внутри почти ничего не было. Стрэндж продал или обменял почти все свои пожитки, которые хоть чего-то да стоили, чтобы добраться сюда
Сюда? Нет, не сюда, не в Катманду. В Камар-Тадж.
Штуки, которые заменили ему руки, пульсировали от боли. Они всегда пульсировали от боли. С момента самой аварии он не чувствовал ничего, кроме боли. Ничего. Стрэндж глянул на грязные, потертые бинты и нахмурился.
Продолжив путь, Стивен миновал запруженную народом улочку. Он уже зашел так далеко и, тем не менее, по- прежнему не знал, куда конкретно ему идти. Похоже, он нашел свой стог сена. Теперь предстояло отыскать в нем иголку.
Ему требовалось чудо, чтобы найти свое чудо.
Оглядевшись по сторонам, Стрэндж едва сдержал смешок – почти на всех зданиях были вывески на английском языке.
«Гималайское исцеление. Обретите мир. Найдите себя, – вслух читал Стивен. – Спа и массаж «Просвещение», «Бар Чакра», «Святые туры».
С тем же успехом он мог остаться в Нью-Йорке. Все это было заведениями для туристов, для людей, которые искали внутренний покой или ускользающую от них истину. Стрэндж покачал головой. Не эту иголку он искал в стогу.
Продолжив идти, Стивен поравнялся с большим храмом, рядом с которым сновали местные. Увидел людей, склонившихся в молитве или крутивших молитвенные барабаны. Без какой-либо задней мысли Стивен протянул замотанную в бинты руку к одному из барабанов и рассеянно крутанул его. Впереди очередь туристов ожидала благословения от пожилого монаха. Стрэндж тяжело вздохнул.
– Камар-Тадж? Простите, вы не знаете, где я могу найти Камар-Тадж? – спросил Стрэндж у одного из местных, который не то что не удостоил мужчину с неряшливой бородой ответа, а даже внимания на него не обратил.
Если бы Стивен не был так занят отчаянными поисками хоть кого-то, кто укажет ему путь к Камар-Таджу, он бы обязательно приметил крадущуюся в тенях спиной к нему фигуру в капюшоне. Мужчина, одетый в зеленую рясу, слегка наклонил голову, как будто прислушиваясь к Стрэнджу.
– Камар-Тадж? – спросил приковылявший к Стрэнджу ребенок. Пацаненок опирался на костыль и одарил Стивена взглядом, состоящим из смеси любопытства и презрения.
– Да! – закричал Стрэндж, а затем, в надежде, взволнованно спросил: – Ты говоришь по-английски?
Ребенок протянул к Стрэнджу раскрытую ладонь:
– Камар-Тадж?
Стивен поежился:
– Малыш, я на мели. Я потратил свой последний доллар, чтобы добраться сюда.
– Камар-Тадж?
Стрэндж вздохнул. Он немного покривил душой. У него осталось немного денег. Несколько долларов, едва ли больше. Но он уже зашел так далеко, что еще ему оставалось делать? Непослушными, замотанными в бинты пальцами он полез в бумажник, достал оттуда купюру и отдал мальчишке.
Пацан взял деньги, засунул в карман, а затем указал пальцем вперед. Стрэндж глянул в ту сторону, а затем перевел взгляд обратно на мальчишку.
– Тысячу рупий за то, чтобы указать мне на восток? Ну, спасибо, попрошайка.
– Это ты тут попрошайка, не я, – огрызнулся пацаненок.
Стивен улыбнулся. Итак, парнишка все-таки знал английский.
– Ну да, хорошо, – произнес Стрэндж, выдавив улыбку.
Мальчишка рассмеялся:
– Площадь Патан-Дурбар.
– Площадь Патан-Дурбар? – переспросил Стрэндж.
Пацан кивнул и ухромал обратно в толпу, а Стрэндж направился в сторону площади Патан-Дурбар.
Человек в зеленой рясе пошел следом.
На площади Патан-Дурбар было тесно от многочисленных храмов и дворцов. Стрэндж шел по архитектурному ансамблю. Он был здесь. На один шажок ближе в поисках иголки.