- Вау, - картинные аплодисменты тонкими руками с длинными аристократическими пальцами, - узнаю настоящего доктора. Всё ради спасения пациента? Хорошо. Сыграем. Но ты при любом раскладе становишься одним из Запредельных. И ты помнишь кодекс…
- Да, помню. Не раньше чем через три месяца ты сможешь это сделать, не раньше, - Семён изо всех сил старался быть беспристрастным, отстраненным и холодным. Когда заключаешь сделку с Запредельными иначе реагировать нельзя.
- Во что будем играть?
- Во вторник решим. Я буду в клубе, - мужчина открыл дверь и жестом попросил неприятного гостя удалиться. Тот не стал спорить и своей плавной, кошачьей походкой вышел в коридор. Семён с грохотом захлопнул дверь и, оставшись наедине с самим собой, обхватил голову руками. Что он наделал, идиот?
Даже если он выиграет, они оба останутся частью клуба. Должны будут посещать встречи, практиковать эту жесть минимум полгода. Как? Это нереально с её проблемами. Какое подчинение, черт побери? Ладно, сначала нужно выиграть. Здесь выбора нет, только победа.
Глава 5. Плакать от боли
Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене,
Я вижу свежие шрамы на гладкой как бархат спине,
Мне хочется плакать от боли или забыться во сне…
Nautilus Pompilius - Крылья
Он пришел через вечность. Ей казалось, что с момента, как доктор ушел следом за этой страшной женщиной, прошла целая вечность. Вечность тишины. Вечность одиночества. Вечность боли в груди от страха, что сейчас откроется дверь, и она войдет. Её заберут, пока его нет. Снова «Айрон», снова комната, снова боль. Беспрестанно текущие слезы уже намочили подушку, Марта перевернула её другой стороной, на ней тоже начало появляться маленькое мокрое пятнышко.
- Марта, эй, - погрязнув в тяжелых мыслях, девушка не услышала, что доктор вернулся. Он осторожно, боясь причинить боль, прикоснулся к плечу.
- Куда вы ушли? Они могли вернуться, вернуться и… - новая порция слез и укоризненный взгляд. Они здесь, а он оставил её без присмотра.
- Все в порядке, они никуда тебя не заберут. А уйти мне придется через час, начинается прием. Надо проверить, как твоя спина, можешь подняться?
Марта поморщилась от боли, но села вертикально. Спину саднило, бока тоже болели, стоило сделать более-менее резкое движение.
- Молодец, - похвалил Семён Игоревич, улыбнулся и вытянул руку вперед, - попробуй встать. Я держу.
Она смотрела с недоверием. Последнее, чего ей сейчас хотелось – это прикасаться к кому-либо. Её за эти дни столько раз трогали повсюду, не было, кажется, ни миллиметра тела, которого не коснулись эти люди. Хотелось мыться, натираться мочалкой до тех пор, пока не сойдет верхний слой кожи, помнящий их руки, пальцы.
Осторожно, превозмогая новый приступ боли, Марта свесила босые ноги с кровати. Одеяло соскользнуло, обнажая грудь.
- Ой, - только сейчас она осознала, что все это время в постели была абсолютно голой. Подхватила одеяло и прикрылась им.
- Марта, я лучше тебя разбираюсь в том, как тут все устроено. Хватит прикрываться, просто встань, - устало выдохнул Семён и бросил выразительный взгляд на грудь. Да, это будет сложно. Очень сложно сыграть с ней в игру Запредельных.
- Не хочу, - зеленые глаза смотрели недоверчиво, почти зло.
- Я должен обработать твою спину. Там все совсем не радужно. Обещаю не покушаться на честь и достоинство, - доктор поднял руки вверх, сдаваясь. Попытка пошутить засчитана. Марта не смогла удержаться от легкой улыбки и отпустила одеяло. В конце концов, он врач. Тем более, гинеколог. Он каждый день видит кучу раздетых женщин. Одной больше – одной меньше.
Подняться на ноги легко, а вот устоять на них. Бинго! Получилось. Марта опасно пошатывалась, но стояла. Ровно секунду, после чего мир покачнулся и остановил вращение, только когда она уткнулась носом в белый халат. Прохладные руки доктора аккуратно придерживали её за плечи.
- Рано я тебя на ноги решил поставить, - констатировал Семён Игоревич и сделал небольшой шаг назад, придерживая одной рукой Марту, второй он пододвинул поближе стоящий у стены табурет. – Садись. Ты красная, у тебя не температура случайно? – её аккуратно усадили на табурет и пощупали запястьем лоб. Температуры не было, только смущение. Обнаженной упасть прямо в руки доктора-мужчины, не самая рядовая ситуация. Он все-таки мужчина, хоть и доктор. Щеки тут же выдали её с головой.
Она смотрела на него снизу вверх своими огромными, испуганными зелеными глазами. Неопытный пловец, - подумал Семён, - утонул бы в них без труда и шанса на спасение. Вот только такие подводные камни не всем по зубам. Именно с этой проблемой несколько месяцев назад пришла к нему Марта.