Долго ли коротко, но в школу мы приехали. Настя недовольно покосилась на меня, явно собирающуюся выйти из машины, и предупреждающе молвила :
— Дальше я сама!
— Ничего подобного! — твердо сказала я. — Учительнице я тебя сдам с рук на руки.
Мультик мне постоянно жалуется на то, что милая девочка, высаженная с утра у ворот школы, до порога класса частенько не доходит, а ей потом учительница звонит и выговаривает.
Мы вышли, заперли машину, я цепко схватила ребенка за руку и отконвоировала прямо к классу.
Времени было без пятнадцати двенадцать, однако в просторной светлой комнате с партами было всего шесть учеников.
— Третий «гэ» тут занимается? — спросила я у учительницы, которая что-то сосредоточенно писала на доске.
— Да, — повернулась она к нам. — Здравствуй, Настя. Чего такая хмурая сегодня?
— Вы бы тоже не веселились, если б вас кормить перестали, — пробурчала она и кинула взор в мою сторону.
Я аж не нашлась что сказать.
Учительница в замешательстве смотрела на меня.
— Я ее тетя, — слегка прокашлявшись, зачем-то сказала я. — И я ее завтраком кормила, пусть не врет!
— Два пельменя, — хмуро уточнила Настя.
— Сама сказала что тебе парочку! — огрызнулась я.
— Парочка — это как минимум штук семь! — с достоинством сказала она и не глядя на меня прошла ко второму ряду, села за парту и принялась раскладывать тетрадки.
— Ну ладно, я того… пойду, — невнятно промямлила я и пулей вылетела из класса.
На улице я зачерпнула ноздреватого мартовского снега и прижала к пламенеющим щекам.
Вот мерзавка!
Так меня опозорить!
Всю дорогу до дома Мультика я размышляла о том, уж не ложная ли наука педагогика? Знаете, как раньше ложной считалась астрология. Ведь как не крути, а Катёнок и Настя воспитываются в одинаковых условиях, им дано одинаковое воспитание. И вот результат: одна — ангелочек, вторая — хитра и коварна, уже в таком юном возрасте. Да и вообще — сколько раз я видела, когда у приличных родителей вырастали не дети, а исчадья ада. А в неблагополучных семьях алкашей сами собой воспитывались умные и благородные люди. И таких примеров из жизни может каждый привести!
Так что, похоже, обзаведение ребенком — это лотерея.
Может выпасть Катёнок — значит повезло.
А может — и Настя. И будет бедная мамаша остаток жизни работать на валерьянку.
Самое грустное — бракованного на душу ребенка обратно не сдашь. Да и как сдать, если он твой и ты его уже любишь?
Размышления мои прервались у мультиковского подъезда. Я осторожно ступая по загаженному подъезду, дошла до пятого этажа, подошла к Мультиковской двери и уставилась на бумажку
Бумажка плотно склеивала косяк с дверью, на ней красовалась печать и надпись «Оперуполномоченный ОУР Ленинского РОВД ст. лтн. Коровин».
Я озадаченно помотала головой. Что за хрень, пардон за мой французский?
Я зачем-то нажала дверной звонок, и даже подождала, как будто кто-то мне мог открыть. Я бездумно жала кнопку звонка, резкий дребезжащий звук разносился по подъезду. Господи, ну чего там Мульти натворила?
Тут открылась соседняя дверь, оттуда выплыла светловолосая девица и заорала:
— Ну чего вы трезвоните, у меня ребенок только заснул!!! Нет там никого, забрали Наташку в ментовку!
— Чего — чего? — не поняла я.
— Парня Наташка зарезала! — отрубила девица.
Я посмотрела на нее долгим взглядом, понимая, что я явно ослышалась.
— Зарезала?
— Зарезал!
— Совсем, что ли? — усомнилась я.
— Совсем! — раздраженно рявкнула девица. — Начисто голову отрезала, я в понятых была, вот страху-то натерпелась! Господи, наградил же Бог соседями! То Лена со своим собачится, то Наташка хахалей своих режет! Хоть хватай ребенка да беги босиком на край света!!!
Девица злобно причитала, а я тупо рассматривала Наташкину дверь с бумажкой.
Какой к черту хахаль?
Какое убийство???
И самое главное — чего мне теперь с детьми-то делать???
Я молча прошла мимо девицы, спустилась вниз, села в машину и позвонила Корабельникову.
— Слушай, — осторожно сказала я. — Я тут к Мульти заехала…
— Ой да знаю я, не нуди! — внезапно окрысился он.
— А чего знаешь?
— Давай потом, а? — Витька явно был не в духе.
— Витя, потом не получится, — жалобно сказала я. — Понимаешь, у меня ее дети, она мне их на недельку оставила погостить!
— Ну так и пусть гостят, что, не прокормишь что ли? — хмуро отозвался он.
— Да причем тут прокормишь! — чуть не плакала я уже. — Ты же знаешь мой образ жизни, а тут еще со мной большие проблемы! Витенька, мне срочно надо ей детей обратно сдать, иначе…
— А что иначе — то? — буркнул он.
— Еще два трупа хочешь на своем участке??? — рявкнула я. — Детских, а???
— Ну-ну, — скептически хмыкнул он.
— Слушай, ну расскажи хоть в двух словах, чего с Мульти? — взмолилась я.
— Твоя Мульти ночью гражданина Мотылева убила с особой жестокостью! — рявкнул он. — Не поленилась ножичком ему голову отпластать!
— Мотылева? — тупо переспросила я. Мотылев — это же Олег, тот самый гад, который вампира сбил. — Так он же сидит, при мне его закрыли…
— Мотылева!!! — снова рявкнул он. — Вчера вечером его под подписку или залог, точно не помню, но выпустили. Уйди, в общем, Машка, не до тебя мне тут.
Мда…
А ведь в детстве Мульти Витьке страшно нравилась. Только вот Мульти нравились исключительно блондины типа козла — Березнякова. Может, Витька по старой памяти из-за нее и психует?
— А может это не она? — осторожно спросила я.
— Да какое там — не она? — устало ответил он. — Опергруппа выехала по звонку соседки, она утверждала что у соседей крики, словно кого-то убивают, и Наташку взяли над трупом.
— А она чего?
— А ничего. Говорит что ничего не знает, все отрицает.
— Ну так раз отрицает, так значит не она!