Подбор товаров у господина Хейвелинка был и разнообразен, и содержателен. Здесь был китайский и французский фарфор; тут были и столы с инкрустацией, и старые голландцы в позолоченных рамах; наконец, витрины, одна возле другой, с редкими монетами. Доктор с интересом осматривал все это. Но вдруг его усталый взор загорелся, и лицо покрылось слабой краской. На столе, заваленном разной мелочью — статуэтками, книгами, фарфором, лежала массивная серебряная монета необычного вида.
— Неужели это возможно? — пробормотал он про себя и вынул из кармана лупу.
Из перламутровых сумерки сделались синевато-сиреневыми, и доктору пришлось поднести монету к окну, чтобы рассмотреть ее. Он внимательно осмотрел форму, чеканку, взвесил ее на руке и обратил внимание на оттенок. Насколько он понимал, монета, безусловно, была самая настоящая. На стертой и окрашенной временем лицевой стороне красовались два древних символа церкви — око и треугольник; на оборотной стороне надпись «Florentia Respublica Dei О. M.». Перед его усталыми глазами пронеслись видения: царство Лоренцо Великолепного, разрушенное черным монахом; опрокинутые мраморные статуи; Флоренция, Божья республика, управляемая Савонаролой, и, наконец, пылающий костер… Он стоял, погруженный в свои мысли, когда дверь задней комнаты отворилась.
— Да, да, строго конфиденциально! — услыхал он голос. — Строго конфиденциально, клянусь вам!
Господин Хейвелинк стоял на пороге вместе с молодым человеком, изысканно одетым. Щеки у него были нежные и гладкие, как слоновая кость; волосы, прекрасно причесанные, — черные и блестящие. Судя по всему, единственное его занятие в жизни заключалось в том, чтобы питать себя, холить, расчесывать волосы и делать маникюр. Он любезно пожал антиквару руку и хотел было уже уходить. Вдруг господин Хейвелинк взглянул на коробку, которую тот держал в руках, и пронзительным голосом воскликнул:
— Но ведь у вас было пять… а здесь только четыре!
— Одну вы положили сюда, — сказал молодой человек благозвучным голосом, указывая на стол.
— Да, но тут ее нет! Великий Боже, ее здесь нет! Что это значит? В лавку зашел какой-то господин… неужели он…
Голос господина Хейвелинка поднимался все выше, словно пение жаворонка. По-видимому, он не заметил ученого, стоявшего у окна и наполовину скрытого портьерой. Доктор Циммертюр откашлялся.
— Простите, но я рассматриваю ту самую вещь, которую вы ищете, — сказал он. — Я увидал на столе эту монету и в полной уверенности, что она предназначена для продажи, взял ее сюда, чтобы…
Что-то в звуках его голоса пробудило воспоминания в душе антиквара. С быстротой молнии он повернул выключатель и узнал доктора.
— Это вы! — закричал он, дрожа от негодования. — Зачем вы здесь? Уж не воображаете ли, что мне нужны еще консультации по тридцать гульденов? Не думаете ли, что мне нужны ваши дерзости? Зачем вы сюда пришли?
Лицо его исказилось от охватившего волнения. Он вырвал серебряную монету с таким видом, точно собирался вступить в драку.
— Зачем вы здесь? Отвечайте!
Доктор Циммертюр повернулся к молодому человеку:
— Милостивый государь, вы являетесь свидетелем сцены, которая, по всей вероятности, удивила вас еще больше, чем меня. Я психиатр. Прощайте, господин Хейвелинк. В качестве покупателя я к вам больше не приду. Но если я понадоблюсь вам как врач, я к вашим услугам, несмотря на ваше поведение.
Он поклонился и ушел. Господин Хейвелинк хотел проводить его до двери, но молодой человек положил ему руку на плечо и удержал.
— Ради бога… строго конфиденциально! — проговорил он шепотом.
4
Спустя два дня приемная доктора Циммертюра еще проветривалась, когда человек с густыми бровями и смуглым цветом лица прорвался мимо прислуги в кабинет. Доктор стоял возле книжной полки и перелистывал энциклопедию. Его мятежный гость ни секунды не колебался в выборе приветственных слов:
— Вы были с ними в заговоре! Вот отчего вы не хотели объяснить мне сна! Вот почему вы третьего дня зашли ко мне в лавку! Но вы…
Доктор положил книгу и пошел навстречу своему нежданному гостю.
— В чем дело? — спросил он. — Почему вы приходите до приема? И что это за вздор вы несете?
Господин Хейвелинк не остался перед ним в долгу:
— Вы отлично знаете, в чем дело! Вы знали тех людей и знали, что они собираются делать! Вы были с ними заодно, ноя…
Лицо антиквара было искажено судорогой. Он поднял руку как бы для того, чтобы ударить.