Много лет спустя профессор Захарьин рассказывал коллегам, что его мать приняла христианство непосредственно перед вступлением в брак с его отцом.[22] На исходе XX столетия в метрической книге Николаевской церкви города Пензы была обнаружена запись от 26 октября 1829 года: «Штабс-ротмистра Антона Захарьина жена лютеранского исповедания Людмила Григорьева миром помазана».[23] Приходится думать, что перед бракосочетанием, примерно в 1826 году, мать Захарьина избрала протестантское вероисповедание, а три года спустя и за три с лишним месяца до появления на свет старшего сына, названного в честь деда по материнской линии Григорием, перешла в православие.
Сам по себе факт рождения будущего медицинского авторитета в Пензе, а не где-нибудь в Саратовской губернии подтолкнул советского историка медицины Лушникова к очередному биографическому открытию, выраженному всего в одной фразе: «Отец Захарьина вскоре после рождения сына разошёлся с женой, и детство ребёнка прошло в имении отца в Саратовской губернии».[24] Детство ребёнка действительно прошло в Саратовской губернии, о чем никогда не забывал и сам Захарьин. «Я родился в Пензе и состою пензенским землевладельцем, – писал он, например, обер-прокурору Святейшего Синода Победоносцеву 6 марта 1896 года. – Отец мой был землевладельцем Саратовской губернии, где я и вырос».[25] Вот только «разойтись» с женой отцу Захарьина не довелось, и не потому, что разводы были тогда просто-напросто нереальны, а потому, что расставаться со своей супругой у отставного штабс-ротмистра никакого желания не было. Следующий сын четы Захарьиных, названный Сергеем в честь деда с отцовской стороны, родился 22 октября 1831 года в селе Трескине Сердобского уезда Саратовской губернии.[26]
Дед будущего профессора Московского университета, надворный советник Сергей Наумович Захарьин скончался в 1819 году. После его смерти трое сыновей покойного произвели раздел оставшейся недвижимости. По решению Пензенской Гражданской палаты Антону Сергеевичу Захарьину достались село Трескино, расположенное недалеко от него сельцо Облизовка и более 70 душ крепостных крестьян и дворовых людей. не то в 1832-м, не то в 1833 году он продал село Трескино и семь или восемь лет вместе с женой и многочисленным потомством обитал в соседнем сельце Облизовке, где ему принадлежали 30 крепостных душ мужского пола.[27] Впоследствии профессор Захарьин предпочитал не вспоминать о своём деревенском детстве и в официальных бумагах аттестовал себя дворянином Саратовской губернии, лишь изредка добавляя к этому «Сердобского уезда», но никогда не называя сельцо Облизовку, доставшееся его отцу по наследству после раздела дедовских владений.
Не позднее начала 1841 года отставной штабс-ротмистр продал оставшуюся часть унаследованного имения и семья Захарьиных переселилась в Саратов.[28] В 11 лет (27 сентября 1841 года) Григория Захарьина отдали в саратовскую гимназию; за время обучения он продемонстрировал отличное поведение и отличные успехи по всем предметам, за исключением рисования, черчения и чистописания.[29] Его своеобразный замкнутый характер, как уверяла неплохо информированная о судьбе Захарьина газета «Московские ведомости», в значительной степени сложился в тот период «под влиянием отца, под влиянием крепкого патриотического духа и блестящей литературы сороковых годов, под влиянием поэзии Пушкина, под влиянием строгого режима тогдашней гимназии».[30]
Летом 1847 года он завершил семилетнее среднее образование, обретя право на чин 14 класса через год после начала гражданской службы, и уехал в Москву, где исправно служили родные братья его матери. Там он поселился в доме своего дяди, ординарного профессора химии Геймана, и поступил на медицинский факультет Московского университета. Через три года всё тот же профессор Гейман приютил в своём доме его младшего брата Сергея, тоже окончившего саратовскую гимназию и принятого на первый курс медицинского факультета Московского университета.[31]
Каких-либо документальных свидетельств того, как сложилась жизнь родителей двух братьев-студентов после 1850 года, когда младший из них объявился в Москве, не обнаружено. По легенде, запущенной в оборот через 90 лет, многолюдная семья Захарьина «сильно бедствовала» и его мать была вынуждена давать уроки музыки.[32] Даже если она отличалась такой же музыкальной одарённостью, как её родной брат Родион Гейман, в семилетнем возрасте сочинивший опубликованные в Кёнигсберге вариации для фортепьяно, то кому же нужны были её уроки в сельце Облизовке? Можно допустить, впрочем, что, овдовев, Людмила Григорьевна перебралась в Пензу, где проживали родственники её почившего мужа и где её знание иностранных языков и умение музицировать пригодились ей в добывании хлеба насущного.
23