Арктурианец вдруг подумал, что и травосос, и язвозуб на самом деле роботы Себастьяна, но стоило ему об этом вспомнить, пришлось волноваться уже о других проблемах.
- Просвети меня, - сказал Себастьян.
- Доктор обманул роботов, - ответил Смотритель. Он оглянулся и вздрогнул, нависая над сидящим Себастьяном. – Полевых роботов. Он активировал их программу приоритетного подчинения.
- Роботов нельзя перепрограммировать, - монотонно произнёс Себастьян, констатируя факт. Он вернулся к своему обеду. Стол ломился от разнообразных блюд – и всё для него одного.
- Перепрограммирование не требовалось. Травосос и язвозуб получили команду, идентифицирующую арктурианца как угрозу первого класса.
Себастьян подавился половинкой жареной перепёлки. – Первого класса? Мне? Ты хочешь сказать, они решили, что Подобие готовится напасть на меня? Вопреки всем их ощущениям? Это… - он попытался подобрать слово и нашёл то, которое не хотел говорить, - блестяще!
- Им пришлось нападать, чтобы защитить вас, это выше их воли. Фактически, они не могли поступить иначе.
- И как же Доктору это удалось?
Смотритель обмяк. – Если считать, что это не Барис…
- Что не так…
- Теоретически, активировать приоритетное подчинение не очень сложно. Нужно только знать трансмиссионные коды робота. Поскольку сейчас мы не пользуемся ИМТ, ему требовалось просто найти их в базе данных. Разумеется, если предположить, что у него есть доступ к терминалу.
Себастьян встал, вытер подбородок и перевернул стол. Несколько минут он с удовольствием расшвыривал еду. Серебряные тарелки со звоном ударялись об мраморный пол. Смотритель неподвижно замер, наблюдая за яростью своего хозяина.
Наконец Себастьян успокоился. Он взглянул на Смотрителя. – Убирайся с глаз моих. Выясни всё.
Смотритель развернулся и вышел из зала, благодарный за то, что по-прежнему функционирует.
Холодные развалины пахли смертью. Воронка от разорвавшегося снаряда была заполнена густой, серой грязью и железными осколками. Над головой он видел тёмное небо за завесой дыма. Единственными источниками света служили случайные оранжевые сполохи, возникавшие среди облаков. Оружейные выстрелы едва доносились сквозь морозный туман. Где-то там шла война.
Доктор, а точнее, Барис, веривший, что он Доктор, съёжился под упавшим бетонным навесом, дрожа всем телом.
Любой нормальный человек испытал бы ужас от перспективы оказаться в руинах разрушенного войной чужого города, среди губительной зимы, без еды, оружия и любых других средств выживания. К счастью, думал Барис, он Доктор, а не нормальный человек. Он Доктор и он должен найти Донну.
И всё-таки холодно. Его зубы стучали, а сердца продолжали качать кровь по телу. Неплохо было бы иметь что-то теплее, чем старый костюм, кеды и галстук. Даже звуковая отвёртка, которой он, наверное, смог бы растопить снег, потерялась. Должно быть, он её где-то выронил.
С края ямы скатился камешек. Барис не двинулся, вжавшись в мокрые тени. Он посмотрел наверх и увидел остов сгоревшей фабрики, тёмным силуэтом вырисовывавшийся на фоне вспышек света. Перед зданием двигались фигуры, пар валил у них изо рта. Сутулые и неуклюжие в своих потрёпанных меховых одеждах. Даже отсюда Барис чувствовал их отчаяние, их голод. Один что-то прошептал другому – жалкий, слабый, шипящий звук. Он не узнал язык, но тот показался ему грубым и безжалостным. Он не хотел, чтобы эти люди его заметили. Фигуры двигались медленно и осторожно, держа перед собой длинноствольные винтовки, привычные для этих руин.
Барису почему-то подумалось, что если они его найдут, то съедят. Внезапно они пропали.
Он погрузил пальцы в заснеженный, холодный гравий. Пот замёрз на его лбу. Барис с трудом заставил себя сделать глубокий вдох. Ему нужно стряхнуть это странное оцепенение, поразившее его. Он должен выяснить, кто посылал его в эти странные, смертельно опасные места. И почему.
- Давай, Доктор, - сказал он себе. – Ты выше этого.
И прежде всего, он должен найти Донну.
Комиссар Веймарк почти забыл, что он не дома. Он настолько увлёкся допросами возможных предателей, что даже не заметил, как пролетело время. Что касается Себастьяна и его пари, всё это казалось таким далёким.
Когда раздался треск радиоприёмника, Веймарк решил, что это послание от его руководства, эти трусы прятались в бункерах за линией фронта. Только голос Себастьяна заставил его сделать паузу в работе.
Веймарк распрямился перед вращающимся стулом. Его клиент сполз на пол. Этот человек может подождать. У него есть дело Общества.