Предвзятое раздувание одной из трудностей (подчас реально существующей) или экономической отсталости составляет исходную основу концепции «порочных кругов». Затем берутся более или менее взаимосвязанные явления и намеренно провозглашается их «полное и нерасторжимое единство», хотя их зависимость носит весьма относительный характер. И, наконец, наряду с чисто экономическими факторами притягиваются так называемые «традиционные», к числу которых относятся и недостаточные природные ресурсы, «врожденная леность» и невежество, кастовые предрассудки и пр., которые якобы препятствуют экономическому росту. «Круг» объявляется порочным, т. е. не имеющим выхода, поскольку решение одной проблемы зависит от другой, а последней — от решения третьей и т. д. Таким образом, круг неминуемо замыкается путем возврата к изначальному пункту. Нищета и отсталость провозглашаются неизбежными спутниками экономического развития стран Азии, Африки, Латинской Америки.
Получается как в известном английском силлогизме: «Чем больше мы учимся, тем больше узнаем. Чем больше мы знаем, тем больше забываем. Чем больше мы забываем, тем меньше мы знаем». А затем следует риторический вопрос: «Так для чего же мы учимся?» Именно таков ход рассуждений Р. Нурксе, подводящий его к следующему выводу: «Бедные страны бедны, потому что они бедные».
Первоначально концепция «порочных кругов» имела главной целью доказать, что отсталость или крайне медленное развитие бывших колоний обусловлены целиком причинами, коренящимися в самом строе хозяйственной и политической жизни этих стран. Специально преувеличивалась отрицательная роль «патриархальных структур», племенной разобщенности и отживших социальных институтов. Всячески пропагандировался тезис об отсутствии внутренних источников для развития, а бедность изображалась как неминуемое порождение экономики «третьего мира». В ряде популяризаторских изданий авторы откровенно мистически объясняли причины низкого уровня производительных сил.
Так, например, мотыга наделялась свойством большей «консервативной сопротивляемости» к введению новых средств труда, нежели современная машина. Утверждалось, что в силу особых законов техники и экономики старые машины с «большей охотой» уступают место новым машинам, в то время как мотыга «упорнее сопротивляется». Эксплуатация со стороны империалистических держав либо вообще не признавалась, либо рассматривалась как нечто весьма несущественное.
Концепция «порочных кругов бедности» является одной из тех «нетленных ценностей», которые и поныне поднимаются на щит буржуазной пропагандой. Она вошла в качестве органической части в доктрину «богатых и бедных стран» и активно используется многими ее последователями. Правда, некоторые ее положения и догмы, чрезмерно откровенные в защите и оправдании колониализма, были заменены новыми, претендующими на объективность.
3.В поисках универсального рецепта
Во второй половине 50-х годов национально-освободительная борьба народов получила дальнейший размах, стала ощутимо угрожать устоям империализма. Ряд молодых национальных государств приступили к осуществлению крупных преобразований в экономике, заявили о своем выборе социалистического пути развития. В этих условиях обнаженная апологетика колониализма была недостаточной и — более того — не соответствовала требованиям времени. Перед идеологами буржуазии встала задача: разработать такие концепции, которые бы воздействовали на общественное мнение в странах «третьего мира», побудили бы их правящие круги следовать в фарватере капитализма. Вместе с тем новые теории должны были дать хотя бы видимость ответа на жгучие проблемы, волновавшие развивающиеся страны: как преодолеть экономическую отсталость, повысить жизненный уровень масс, найти источники средств для самостоятельного развития и т. д. Иначе буржуазная наука не могла бы выполнить свою функцию — убедить народы молодых государств в необходимости выбора капиталистического пути.
От отрицания возможности преодолеть вековую отсталость стран «третьего мира» в силу «внутренних причин» буржуазные теоретики перешли к поискам путей, способных обеспечить начало выхода из «порочного круга». Одним из первых к такого рода исследованиям обратился английский ученый А. Льюис.
В его модели экономика слаборазвитой страны включает два сектора: капиталистический и натуральный. Первый представляется Льюису «генератором» развития. По его мнению, в отсталых в экономическом отношении странах в отличие от индустриально развитых существует неограниченная возможность привлечения рабочей силы из двух источников: во-первых, за счет скрытой безработицы и аграрного перенаселения в натуральном секторе и, во-вторых, путем притока труда из соседних стран. По Льюису, уровень заработной платы остается низким до тех пор, пока темпы накопления капитала и увеличения занятого населения внутри страны приблизительно одинаковы. Далее, по его словам, происходит следующее: капиталистический сектор не может бесконечно развиваться таким образом. Когда избыток труда оказывается исчерпанным, заработная плата начинает подниматься. Но данная страна окружена другими странами, где есть избыточная рабочая сила. Поэтому как только заработная плата становится выше, массовая иммиграция и экспорт капитала вступают в действие для приостановки этого увеличения.
Капиталистический сектор, созданный в основном иностранным капиталом, рассматривается как антипод застойного натурального сектора. Именно он является источником движения, но «порочная» экономика слаборазвитых стран с огромной армией рабочей силы «вынуждает» иностранных предпринимателей не повышать заработную плату. Попутно соседние слаборазвитые страны обвиняются в том, что приток рабочих рук из них препятствует росту заработной платы в той стране, где иностранный капитал под воздействием закона спроса и предложения готов поднять оплату труда. Таким образом, «порочный круг» замыкается, потому что слаборазвитых стран много и они конкурируют между собой на рынке труда. Выход из положения Льюис видит в ограничении притока рабочей силы из соседних стран. Фактически его рекомендации сводятся к попыткам посеять вражду в «третьем мире», натравить молодые государства друг на друга и внести раскол в единство антиимпериалистического фронта.
Но признать возможность развития, как это делает Льюис, еще не равнозначно указать конкретные пути превращения этой возможности в действительность.
Появление концепций, провозглашающих принципиальную возможность для освободившихся стран развиваться по пути прогресса, знаменовало собой завершение первого этапа в разработке доктрины «богатых и бедных стран». Он охватывает период до середины 50-х годов.
Не отвергая существования «порочных кругов», приверженцы доктрины начиная с середины 50-х годов постепенно сосредоточили основное внимание на поиске путей разрыва этих «кругов». Они отчетливо сознавали, что в нынешней обстановке их идеи могут иметь успех у освободившихся народов лишь в том случае, если будут содержать хотя бы мнимые рекомендации по ускорению темпов экономического развития и смягчению реальных острых проблем. Накопив определенный опыт по изучению внутренних проблем экономики «третьего мира», сторонники доктрины принялись за приспособление общей теории экономического роста, разработанной Кейнсом и его последователями для промышленно развитых стран, к специфическим условиям бывших колоний.
В условиях стремительного крушения колониальной системы империалистической пропаганде особенно важно было сохранить наряду с экономическим, политическим и военным также и идейное влияние на миллионные массы, впервые втянутые в водоворот общественной жизни, заслонить от них идеи социализма. Один американский ученый сформулировал эти цели следующим образом: «Не отступать и не уходить, а найти приемлемое решение для того, чтобы остаться». Так в развитии доктрины начался новый, второй этап.